"Грегори Норминтон. Портрет призрака" - читать интересную книгу автора

Но в душе Дигби понимает, что и эти картины не затронули его. Наверное,
он слишком приземлен, чтобы по-настоящему понимать искусство.
- Наверное, в Лондоне у тебя есть помощники и ученики?
Хмурясь, Натаниэль потирает тяжелый подбородок. Похоже, вопрос
рассердил его.
- Я пишу свои картины сам, до последнего мазка. А разным Гаспарам и
Бакшорнам я не доверил бы писать даже такие мелочи, как шелка и драпировки.
- Я не хотел сказать ничего плохого.
Вероятно, Натаниэль чувствует, что был излишне резок. Он поспешно
хватается за тряпку и вытирает пальцы.
- И не сказал, мой дорогой Томас. Ты куришь?
Дождь приутих, поэтому они стоят рядом у открытого окна, раскуривая от
свечи трубки, набитые превосходным виргинским табаком. Дигби все пытается
подвести разговор к главной цели своего приезда, но для этого ему все еще не
хватает мужества. Он откашливается.
- Говоря начистоту, Натаниэль, неужели ты не получишь никакой выгоды от
реставрации короны? - решается он спросить.
Натаниэль задумчиво затягивается, пыхтя трубкой. Ее красный огонек
подсвечивает лицо хозяина.
- С моим родом занятий - возможно. Не злись, но от республики * у меня
остались одни разочарования, хоть я и успел немало поработать.
______________
* Имеется в виду Английская республика XVII в., дословно: государство
всеобщего блага (Commonwealth). - Примеч. пер.

- Аминь.
- Единственной ценностью земли оказался приносимый ею доход. Простота
лишь вошла в моду, не сделав людей более искренними, а потом ее сменила мода
на вычурные украшения. Искусство, о котором я мечтал, не может ни
зародиться, ни процветать здесь.
- Тебе ли жаловаться, ты ведь теперь гордость и слава всей Англии.
Злая колкость в тоне Дигби разжигает тлевший в живописце гнев:
- Распродать собрание искусств, принадлежавшее покойному королю! Ты
никогда не видел его. А я - видел. Эти сокровища навеки потеряны! Зато эта
продажа так много дала твоей "ликующей" республике!
- Она не моя, и ты знаешь это! - Дигби чувствует, как тропа их
разговора уходит из-под ног; и все же он не в силах более смягчить тон и
подбирать слова. - Для простых людей хранение всего этого ничего не значило,
потому что видеть все эти сокровища могли только короли и их лизоблюды! А
продажа дала деньги...
- Да из вырученных денег к твоим беднякам, к твоим нищим ни гроша не
попало! Все до последней монетки ушло королевским заимодавцам.
Совершенная чушь, и Дигби громко заявляет об этом, добавляя:
- Что общего у этих красот искусства с жизнью?
- Они - дар, который остается даже после того, как мы сгнием в
могилах! - Натаниэль резко и шумно выдыхает дым, сердито глядя на тучи. Что
ж, думает Дигби, он всегда был предан этой бессмысленной страсти к красоте.
Но пора подластиться к нему. Дигби нужна дружба, а не вражда с хозяином
дома.
- Пожалуй, ты прав, - признает он свое поражение в споре. - Я ведь