"Грегори Норминтон. Портрет призрака" - читать интересную книгу автора

- Из женских глаз доктрину вывел я: в них искры прометеева огня.
Искусства академии они... - Тут он смолкает: слова (кому бы они ни
принадлежали) явно ускользают от него. Он смотрит на Дигби и, извиняясь,
посмеивается.
- Она... э-э... очень любезна.
- Сначала я был заворожен ею, словно влюбившийся школьник. Снова
почувствовал себя молодым. - Натаниэль обрывает себя. - А у тебя есть
семья?..
- Нет, я живу один.
Все его общество сейчас - Сэмюэл, ученик, угрюмый парень из Уорвишира,
тоскующий по родителям. Он прилежный работник, хоть и без особых
способностей. Но нельзя взять его с собой в Новый Свет без согласия отца.
Парня придется оставить в Лэмбете, и Дигби страшит предстоящее ему
предательство.
- Ты показываешь свои работы жене? - спрашивает он.
- У нее превосходный глаз и множество других замечательных качеств. И
еще у нее есть способности к целительству. Как у тебя. Она знает свойства
всех до одной лекарственных трав в нашем садике...
Неужели каждый влюбленный бывает настолько наивен? О свойствах трав
она, без сомнения, справляется в альманахе.
- Она стала мне подругой и помощницей. Это партия по любви, поскольку
приданое было небольшим. Надеюсь, наш сын сможет так же свободно жениться на
ком бы ни захотел.
Дигби утомлен чужими излияниями счастья. Он прикидывает, когда ребенок
должен появиться на свет, вспоминает о крючках и щипцах, которые применяют
лэмбетские повитухи, и ежится от этой мысли. Впрочем, здесь село и наверное,
свои повитухи, возможно, для нее это только к лучшему.
Натаниэль тянется через стол к кувшину с вином и трогает его, пробуя,
остыло вино или нет.
- Извини, я все еще не спросил о том, как жил ты после того, как мы
расстались, - говорит он.
Вот и начинается самое главное. Дигби не прочь бы иметь сейчас под
рукой бутыль эля, чтобы легче было пройти через это.
- В последнем твоем письме, - начинает он, - ты рассказал мне, что они
с тобой сделали. - Натаниэль закаменевает всем телом, выставив вперед
подбородок. - Как тебя арестовали там, недалеко от холма, и как тебя
допрашивали.
- Это было... со мной обошлись не так уж сурово, - возражает Натаниэль.
- Да, потом тебя отпустили, на прощание выпоров кнутом.
Дигби видит, какую боль он причиняет своими словами. Возможно,
неразумно вызывать в памяти Натаниэля призраков тогдашнего его унижения. Но
Дигби вынужден напомнить ему о них - чтобы тем самым напомнить о прежней
дружбе и доверии.
- Что до меня, я провел в заключении около месяца. После освобождения я
не осмеливался в письмах сообщать тебе, что хотел податься к диггерам в
центральные графства. Но я находился под надзором как смутьян, и мне
пришлось остаться в Лэмбете. Некоторое время я мечтал податься в пиратскую
республику *. О, я понимаю, что ты хочешь сказать. Но только представь себе,
Натаниэль! Никаких аренд, никаких огораживаний ** и никакой власти одного
человека над другим! Пираты в море - они свободнее, чем англичане на суше.