"Андрэ Нортон. Ветер в Камне " - читать интересную книгу автора

меркнут в этих стенах, которые измученные мужчины и женщины с каждым днем
возводили все выше на древнем основании.
- Эй, слизняк.
Повелитель поманил его пальцем. Юржик, даже если бы захотел, не мог бы
противиться этому властному зову, тем более когда его держал предводитель
гоббов. Каким-то образом он собрался с силами и посмотрел в бесстрастные
глаза мага, читавшие его как открытую книгу.
- Сколько тебе лет? - прозвучал вопрос.
Слова приходили все с большим трудом - теперь, когда Тьма поглотила их,
у стирмирцев не осталось, о чем говорить. Правда, на мгновение мысли Юржика
как будто слегка прояснились, одновременно вернулось и чувство страха. Он
закашлялся и едва не задохнулся, словно ветер швырнул ему пыль в лицо,
однако ответил так быстро, как мог.
- Прошлым летом меня допустили к покосу, - выпалил юноша эти теперь уже
бессмысленные для него слова.
Повелитель улыбнулся.
- Не слишком стар и не слишком юн, чтобы медлить, - пробормотал он. -
Негоже пренебрегать подходящим инструментом. Отправляйся на кухню, слизняк,
выбрось эти лохмотья и вымойся как следует. - Повелитель зажал нос,
показывая, что думает о чистоплотности бывшего пастуха. - Потом пойдешь с
Каршем. Может быть, - сказал он, кивая своим мыслям, - ты-то мне и нужен.
Не выпуская из рук теперь уже полные ведра с водой, Юржик поплелся на
кухню, за его спиной маячил Карш.
Кухня была на первом этаже башни, ее душный запах мешался с вонью,
которая чуть ли не туманом клубилась вокруг гоббов. Здесь суетились две
женщины: одна разводила огонь в грязной печи, другая разделывала сочащийся
кровью шмат мяса. На лице у нее был свежий синяк от щеки до подбородка, с
уголка губ стекала струйка крови.
Женщины даже не посмотрели на вошедших, только та, что с синяком,
кивком велела поставить ведра под стол. Карш отвечал жуткой ухмылкой.
- Этот... - (ранее повелитель с помощью магии сделал так, чтобы люди и
гоббы могли понимать друг друга), - моется и идет наверх. - Гобб махнул в
сторону лестницы. - Повелитель сказал, чтобы был голый, никакого тряпья.
Женщина молча вытащила одно ведро из-под стола. Вторая достала кусок
грубого мыла и протянула Юржику. Затем они вернулись к работе. Карш уселся
на лестнице и не спускал голодного взгляда с тела пастуха, как будто перед
ним редкий деликатес.
Вымывшись настолько чисто, насколько это было возможно, Юржик опрокинул
ведро в вонючий водосток. На кухне стояла жара, но его охватила дрожь
неведомого прежде стыда.
- Пошел! - нетерпеливо рыкнул гобб, и Юржик заторопился по холодным
ступеням. Наверху показалась площадка. По правую руку была закрытая дверь,
однако лестница тут не кончалась, и гобб приказал подниматься выше.
Что-то переменилось в воздухе. Сюда не долетали запахи кухни, и на одно
отчаянное мгновение Юржику почудилось, будто с верхнего этажа на него повеял
доброжелательный Ветер. Впрочем, в следующий миг юноша понял, что хотя новые
запахи заглушали прежнюю вонь, в них не чувствуется ни аромата живых цветов,
ни радости, ни облегчения.
На этом этаже тоже оказалась закрытая дверь, но ступени не кончались и
здесь. Лестница, которая вела наверх, была грубее, новее и уже: огромный