9 и 1/2 недель

Проект "Поттер-Фанфикшн"

http://www.fanfics.ru

Автор: Мерри — [email protected]

Пэйринг: ГП, СС/НТ

Рейтинг: pg-13

Жанр: humor

Размер: Миди

Статус: Закончен

Глава 10. Неделя девятая

Ненавижу Азкабан — даже без дементоров это совершенно омерзительное место. Не удивлюсь, если в его фундаменте покоятся останки пары десятков магглов, принесенных в жертву при строительстве. Или даже магглорожденных волшебников. Такое ощущение, будто от самого замка исходят какие-то темные, ядовитые эманации. Меня передергивает: сколько раз мне ни приходилось здесь бывать, никак не могу привыкнуть.

Узкие полутемные коридоры, низкие потолки, сырость… все так же, разве что почище стало. Когда мне последний раз приходилось свидетельствовать качество применяемой к заключенным сыворотки правды? Года четыре назад… до того, как окончательно пришлось войти в роль Упивающегося Смертью.

Сопровождающий меня аврор косится подозрительно: он молод и неопытен, зато за последние пару-тройку лет явно слышал обо мне самые разнообразные вещи, имеющие мало отношения к истине — вне зависимости от того, дурные или хорошие.

— Сюда, — сухо говорит он, открывая дверь. — У вас есть час.

— Благодарю, я в курсе. Будьте любезны, закройте дверь, — холодно отвечаю я. — С той стороны.

— Но… — мямлит он.

Я молча демонстрирую ему подписанное министром распоряжение. Он резко разворачивается на каблуках и выходит, причем даже лязг железной двери не может заглушить его восклицание: «Вот ублюдок!»

— Я так понимаю, что все в порядке, — произносит Люциус мне в спину.

Оборачиваюсь: он сидит на некоем подобии кровати в углу камеры, положив ногу на ногу и сцепив руки на колене. Он, разумеется, утратил внешний лоск за проведенные здесь четыре недели, но самодовольства ему по-прежнему не занимать.

— Можно и так сказать, — киваю я. — Особенно если учесть, что нам удалось взять и Лестранж, и Петтигрю.

— Но?

— Драко в данный момент испытывает… некоторые трудности, — я с удовлетворением отмечаю тень гнева в глазах моего давнего почти-друга и едва-ли-не-врага одновременно. — Впрочем, думаю, что к Приветственному пиру с ним все будет в порядке.

— В чем дело? — сухо спрашивает Люциус. — Я знаю, что Министерство перепоручило его тебе и этой… полукровке. И знаю, что его признали условно невиновным в моем укрывательстве, хотя ему уже семнадцать, — до следующей оплошности.

Занятно. Об этом не знает даже сам Драко, потому что в последние несколько дней ни у кого из нас не было времени сообщить ему эти милые тонкости.

— Когда тебя арестовали, он был у себя в лаборатории. Не буду вдаваться в подробности, но в результате сочетания экспериментального зелья с несколькими заклятиями он в данный момент выглядит двухлетним младенцем, хотя его умственные способности, кажется, не пострадали. И, судя по тому, что им с Поттером удалось выяснить…

— С Поттером? — перебивает меня Люциус и щурится. — Ты поручил его Поттеру? Северус, ты что, с ума сошел?!

Признаться, идя сюда, я не ожидал, что получу столько удовольствия от нашей маленькой беседы.

— Они отлично ладят, — небрежно отвечаю я. — Более того, общение явно идет на пользу им обоим. Но мы отвлеклись. Будь любезен, объясни, что вы там с Лордом задумали?

— Лорд счел необходимым, чтобы я вошел в доверие к Дамблдору, — хмыкает он. — Он знает, что вам нужен свой человек во Внутреннем Круге…

— Это я уже понял, — обрываю его я. — Чего хочешь ты, Люциус? И давай начистоту. В конце концов, мы достаточно друг друга знаем, чтобы разглядеть правду за недомолвками. Предлагаю сэкономить время и обойтись без них.

— А еще я не должен забывать, что в твоих руках жизнь моего сына, — мрачно кивает Люциус. — Хорошо, я выложу карты на стол. Не вижу смысла поддерживать Темного Лорда, поскольку понимаю, что он проиграет. Будущее моей семьи мне важнее политических идеалов.

А то я не знаю. Я, наверное, посмеялся бы над ним, если бы мог это себе позволить. Но нам действительно нужен кто-то во Внутреннем Круге.

— И что, ты готов подтвердить свою искренность под воздействием сыворотки правды? — мои губы кривятся в искусственно насмешливой гримасе. — И принести Дамблдору магический обет?

Альбус вряд ли потребует от него Ненарушимой клятвы, но Люциусу знать об этом совершенно незачем.

Первый раз за вечер я вижу, как он начинает нервничать. Еще бы: даже Темная Метка не в состоянии убить ее носителя за предательство, а с Ненарушимыми обетами шутки плохи…

— Я это сделаю, — наконец говорит он. — Если получу гарантии безопасности моей жены и сына.

— Ты их получишь, — киваю я. — Хорошо. Я сообщу Дамблдору и министру, что ты согласен. У меня еще один вопрос… личного характера.

— Да? — Люциус чуть приподнимает брови, очевидно, восстановив душевное спокойствие.

— Кто сдал меня Лорду?

Я почти уверен, что услышу: «Я» или «Драко» — и почему-то мне этого очень не хочется.

— Грегори Гойл, — криво усмехается Люциус. — Уж не знаю, что за компромат ему удалось на тебя раздобыть, но он связался с отцом в конце марта, если я правильно понял Петтигрю, — он как-то странно смотрит на меня и добавляет: — А Драко или ничего не подозревал, в чем я сильно сомневаюсь, или решил тебя прикрыть, в чем я почти уверен. Впрочем, теперь это, пожалуй, не имеет значения.

М-да. Похоже, я сильно недооцениваю своих слизеринцев.

Дверь снова лязгает, и в камеру заглядывает сопровождавший меня аврор.

— Время истекло, — хмуро сообщает он. Очевидно, ему не терпится убраться отсюда — как, впрочем, и мне.

— До встречи, Люциус, — прощаюсь я. — Надеюсь, что в следующий раз мы увидимся в более комфортной… обстановке.

— Было бы неплохо, — усмехается он, вновь обретая самодовольный вид. — До встречи, Северус.

Все утро просидел с Малфоем в Запретной секции. Как ни странно, до сих пор жив. Зато мы поняли, почему «Stupefy» сработал как стабилизирующее и замораживающее заклятье, и, кажется, нашли способ нейтрализовать этот эффект. Я хотел сразу попробовать, но Драко пригрозил меня прикончить (я и не думал, что он умеет корчить такие рожи!), так что придется ждать возвращения Снейпа.

Если все получится, то Малфой сможет хотя бы разговаривать, пока Снейп будет искать антидот для зелья, которое его… гм… омолодило.

Дамблдор говорит, что на Диагон-аллею мне нельзя. Ну что ж, придется сидеть в замке. Соскучиться мне вряд ли удастся: мне же еще взыскание у Снейпа отрабатывать! Было бы здорово, если бы он про него забыл, но что-то мне в это мало верится.

Я сижу, лелея свою злосчастную ногу, на диване у Северуса в гостиной и готовлюсь к учебному году, обложившись всяческими книжками по защите. Мои комнаты пока не готовы, да я и не вижу смысла перебираться туда заранее, пока в этом нет необходимости. И мне совершенно не хочется отказываться от удовольствия засыпать у Сева под боком.

А еще я, стыдно сказать, прячусь от Рема. Мне почему-то кажется, что он не осмелится прийти сюда.

— Мисс Тонкс, — чопорно сообщает мне охраняющий вход портрет Роджера Бэкона, — вас желает видеть какой-то… джентльмен.

Судя по легкому оттенку сарказма, с которым он произносит слово «джентльмен», мастер Бэкон гостя не одобряет. Ко мне у него явно слабость — уж не знаю отчего. Подозреваю, что из-за Северуса…

— Проси, — величественно приказываю я, не в силах отказаться от возможности поддразнить великого алхимика.

Он фыркает, но открывает дверь, и в комнату входит Ремус. Ох-хо-хонюшки…

— Привет! — преувеличенно бодро говорю я и подгребаю разбросанные на диване книги поближе к себе, чтобы освободить для него место. — Садись.

Он неловко мнется у двери, косясь на Бэкона. Судя по всему, ему очень хочется, чтобы тот ушел или хоть отвернулся, но нарисованный алхимик явно не собирается покидать портрет.

— Что-то случилось, Рем? — спрашиваю я. Уж лучше спровоцировать ссору, чем так вот мяться…

Он глубоко вдыхает, словно собираясь с духом, потом все-таки садится рядом со мной на диван.

— Ну?

— Тонкс, — наконец выдавливает он, — я не знаю, в каких ты отношениях со Снейпом, но…

Похоже, разговор будет неприятный.

— Рем, давай расставим все точки над «и». Я его люблю.

Совершенно неожиданно для меня он взрывается:

— Да за что? Объясни, за что вы все любите эту эгоистичную, желчную, злобную скотину?!

Я так ошарашена, что у меня даже нет сил обижаться.

— Не знаю, как все остальные, а я его люблю просто так, — говорю я. — И вообще, у него масса достоинств. Он умный, заботливый… красивый, в конце концов!

Рем кашляет, поперхнувшись.

— Тонкс, ты уверена, что Снейп ничем тебя… не опоил? — осторожно спрашивает он.

Я начинаю сердиться.

— Рем, как ты можешь говорить такие гадости! Я же знаю, что ты так не думаешь. Ты просто ревнуешь, и все, — он заливается краской и опускает взгляд. — Мне жаль, Рем. Ты милый, симпатичный… но…

— Но ты любишь Снейпа, — горько и сердито кивает Ремус.

— Люблю. Очень.

Мне его жаль, но я не собираюсь делать вид, что я бы хотела, чтобы было по-другому. Может, это кровь Блэков: я всегда была немножко эгоисткой.

— Ну что ж, желаю счастья, — сухо произносит он, поднимаясь. — Спасибо за разговор.

Он уходит, явно с трудом сдерживаясь, чтобы не хлопнуть дверью. Роджер Бэкон ехидно хмыкает, но ничего не говорит.

Я, вздохнув, снова принимаюсь за чтение, но буквально минуты три спустя портрет опять отрывает меня от учебников.

— Вы сегодня нарасхват, мисс Тонкс. К вам молодой человек, — он усмехается, — с ребенком.

А, это мальчики.

— Давайте их сюда, милорд Бэкон.

— Как угодно, мисс.

В комнату заходит Гарри, опять с ворохом каких-то свитков, а с ним — отчаянно жестикулирующий Драко. Вот уж не думала, что они так быстро споются…

— Привет, Тонкс! — оживленно говорит Гарри, но я вижу, что он пытается скрыть обиду и явное недоумение. — А профессор Снейп так и не вернулся, да?

— Нет, у него дела, — я качаю головой. — Но старая компания собирается сразу после обеда, так что он должен скоро прийти. А что?

— Да мы тут хотели попробовать одно заклятие…

Драко фыркает.

— Ну-у… — Гарри слегка краснеет. — Я хотел, но Драко опасается применять его без одобрения профессора.

— И очень разумно с его стороны, — строго говорю я. — Ему только еще одного эксперимента не хватало!

— Угу, — Гарри смущенно кивает. — Ладно, мы тогда пойдем…

— Погоди, — я снова освобождаю диван. — Во-первых, вы вполне можете подождать тут Северуса, если хотите. Во-вторых… — я пристально смотрю ему в глаза. — Гарри, что случилось?

Драко берет с полки какую-то книжку, забирается в кресло в дальнем углу и принимается за чтение. Очевидно, это его способ дать нам возможность поговорить.

Гарри вздыхает и садится рядом.

— Да, ерунда. Просто Ремус ведет себя… как-то странно.

Я начинаю волноваться.

— Что случилось? Рассказывай.

— Ну, мы шли сюда и на лестнице повстречали Рема. Он был какой-то взъерошенный… и сердитый, по-моему. Я ему говорю: «Привет», а он остановился, посмотрел на меня как-то… с сомнением, что ли, и спрашивает: «Гарри, куда это ты собрался?». Я отвечаю: «Мы хотели поговорить с профессором Снейпом…» Ну, а он хмыкнул и говорит ехидно: «Я смотрю, профессор Снейп нынче пользуется большой популярностью. Ну что ж, Гарри, желаю удачи! В конце концов, твои друзья — это твой выбор», — и ушел. Какая муха его укусила? Я знаю, что после того, как Сириус… — он опускает глаза, — как Сириус погиб, Ремусу тяжело со мной общаться, но он никогда так не срывался раньше.

Мне как никогда хочется пойти и придушить Рема на месте. Ему очень повезло, что у меня сломана нога.

— Гарри, — начинаю увещевать его я, — послушай меня, пожалуйста. Во-первых, не вини себя так. Да, если взглянуть правде в глаза, ты в том году наделал немало глупостей, но не ты один. И Северус был кое в чем неправ, и сам Сириус тоже… Да, надо сделать выводы из своих ошибок, но не биться же теперь всю жизнь головой об стену. Этим ничего не исправишь.

— Это я знаю, — хмуро произносит Гарри, — но…

— Погоди, я еще не все сказала, — строго говорю я с лучшими северусовскими интонациями, и Гарри чуть улыбается: наверное, в моих устах это звучит смешно. — Рем так себя ведет, потому что ревнует.

— Что?!

Драко в углу тихо фыркает, и я слегка краснею.

— Как бы это сказать… В общем, Ремус не очень доволен тем, что я встречаюсь с Северусом… и по очень личным причинам.

Гарри тоже заливается краской.

— Это я уже и сам понял, — сердито говорит он. — Но я-то тут при чем?!

— А при том, Поттер, — с порога замечает Северус, неведомо каким образом умудрившийся войти так, что мы его не слышали, — что Люпин в данный момент испытывает крайне негативные эмоции не только по отношению ко мне, но и к тем, кто не испытывает таковых в мой адрес.

— Привет, Сев! — улыбаюсь я.

— Здравствуйте, профессор, — неловко бормочет Гарри. Похоже, он не очень готов признать, что «не испытывает негативных эмоций» по отношению к Северусу. — Мы с Драко тут, кажется, нашли одно заклятие…

— Позже, Поттер, — чуть раздраженно отмахивается Северус. — Как ни занимательны ваши изыскания, у меня сейчас нет на это ни сил, ни времени. Я на ногах с раннего утра и страшно хочу есть, а потом мне предстоит сомнительное удовольствие ругаться с обожателями и защитниками чести Тонкс на собрании у Дамблдора.

Я улыбаюсь еще шире. Еще пару месяцев назад Сев и под угрозой «Авады Кедавры» не стал бы обсуждать с Гарри подобные вещи. Похоже, Гарри это понимает, потому что начинает улыбаться вместе со мной.

Сев подозрительно косится на нас обоих, но в конце концов, видимо, решает, что выяснять причину нашей радости — себе дороже.

— Хорошо, профессор, — Гарри поднимается на ноги. — Вы идете обедать?

— Забирай Драко и идите наверх, — вмешиваюсь я. — Мы сейчас придем.

Слава Мерлину, мальчик достаточно понятлив и не задает лишних вопросов. Едва за ним и Драко закрывается дверь, как Северус спрашивает:

— Ну, и что ты сказала Люпину?

Он старается говорить небрежно, но в голосе чувствуется настороженность.

— Что я тебя люблю, — честно отвечаю я, и только потом понимаю, что первый раз произношу это вслух. Как-то до сих пор мы обходились без… деклараций.

Северус некоторое время молча смотрит на меня, слегка склонив голову на бок.

— Тогда, вероятно, мне следует сказать, что я отвечаю тебе взаимностью, — сухо произносит он наконец. — Хотя я уверен, что ты и без того в курсе.

Я начинаю глупо улыбаться, почище Чеширского кота, Сев усмехается и осторожно берет меня на руки. Кажется, ему доставляет удовольствие таскать меня на глазах у всей школы, дразня коллег, хотя он ни за что в этом не признается.

— Пойдем обедать.

Честно говоря, я не знаю, что и думать. Ремус явно злится и на меня, и на Тонкс… хотя, по-моему, это глупо. Тонкс же не виновата, что любит Снейпа! (А я тем более ни при чем!) И вообще, меня все столько лет ругали за то, что я воюю со Снейпом, а теперь, когда мы вроде как больше не ссоримся, Рем мной недоволен. Тонкс говорит, что он потом привыкнет, но что-то я в этом не уверен.

А ведь есть еще Драко. Он, конечно, по-прежнему жуткая зараза, но теперь он хотя бы не пытается меня убить. И с ним бывает интересно потрепаться… Вот только, боюсь, Рон этого не оценит.

А еще я написал письмо Питу. Хедвиг я на всякий случай решил не посылать — уж очень она заметная! — и отправил его с одной из школьных сов. Надеюсь, он догадается отдать ей ответ.

То заклятие сработало! Сегодня утром нам удалось расколдовать Драко, и теперь он может говорить. Хотя я уже начинаю об этом жалеть… Никогда в жизни не слышал, чтобы он столько разговаривал — за все шесть лет учебы. Кажется, в психологии это называется сверхкомпенсация, или что-то вроде. Я пару раз слышал это слово от Гермионы.

Снейп, который болтовни терпеть не может, вскипел ровно через полчаса и с откровенным злорадством напомнил Драко, что у него всего шесть дней на все летние эссе, вручил ему самопишущее перо и прогнал его в библиотеку. Малфой собрался было поволочь туда и меня, но Снейп заявил, что не позволит ему у меня списывать и отправил меня драить класс зельеварения. Так я и знал, что про взыскание он не забудет!

Во время обеда Драко продолжал болтать без умолку, так что домывать полы я сбежал почти с удовольствием. Дамблдор, по-моему, чуть со смеху не умер, наблюдая за всем этим.

Кстати, директор намекнул, что завтра меня ждет какой-то сюрприз. Учитывая, как мы провели лето, я не знаю, радоваться или опасаться подвоха.

Пит пишет, что у них все в порядке, что его родители уже почти решили отправить Люси в Хогвартс, когда она подрастет, и что все передают мне привет. Жутко все-таки жалко, что он не волшебник.

Сегодня я наконец собираюсь сварить антидот для Драко. Если все пройдет удачно, то вечером он приобретет прежний вид. Во всяком случае, я очень на это надеюсь, потому что тогда я смогу хотя бы дать ему взыскание за невыносимую болтовню с утра до ночи.

Краем глаза я успеваю заметить, что он пытается взять что-то из шкафа с ингредиентами. О, Мерлин…

— Положи на место, — рявкаю я. — Такое ощущение, что тебе и впрямь два года, а то и меньше.

Раздается осторожный стук, дверь в лабораторию приоткрывается, и Поттер просовывает голову внутрь.

— Профессор, вам чем-нибудь помочь?

Еще весной, если бы мне кто-нибудь сказал, что Поттер будет являться ко мне добровольно, я бы проклял шутника на месте. Ну, кроме разве что Альбуса.

— Да, было бы неплохо, если бы ты забрал отсюда это белобрысое безобразие и позаботился о том, чтобы я его не видел и не слышал до вечера. Только, пожалуйста, удержись от соблазна и не утопи его в озере.

— Попробую, сэр, — ухмыляется Поттер, берет Драко под мышку, несмотря на громкие протесты последнего, подмигивает мне и исчезает за дверью.

Я несколько секунд смотрю ему вслед, и мне приходит в голову одна идея. Надо будет обсудить ее с Альбусом…

— Ну Потти, я это тебе припомню, — говорю я, когда он опускает меня на ноги уже снаружи, у главного входа в замок.

— Ой, Малфой, я это и сам вряд ли забуду, — фыркает он. — Но все равно спасибо.

— Всегда пожалуйста.

Интересно, он с Уизли так же ехидничает или только со мной? Что-то я за ним такого не помню. Впрочем, раньше я вообще не помню, чтобы мы с ним нормально разговаривали.

— Пошли пройдемся, что ли? — предлагает он. — Эх, полетать бы…

— Издеваешься?

— Да нет, я серьезно. Может, завтра? Если ты уже… будешь в порядке.

— А с чего ты взял, Поттер, — прищурившись, вопрошаю я, — что я соглашусь проводить в твоем обществе больше времени, чем вынужден?

Он, вопреки моим ожиданиям, почему-то не обижается.

— Да так… — спокойно отвечает он. — В мою голову часто приходят всякие бредовые идеи.

— Ладно, так и быть, — лениво говорю я, хотя полетать мне хочется просто смертельно. — Можешь попросить у мадам Хуч снитч.

— Было бы здорово, — оживляется Поттер.

Мы как раз доходим до берега озера и садимся в теньке почти у самой воды. Кальмар плещется где-то у противоположного берега, и можно совершенно спокойно покидать камушки в воду. Поттер долго выбирает камень поплоще и, старательно прицелившись, пускает с десяток «блинчиков». Мне, впрочем, лень шевелиться, и я просто лежу и смотрю в небо сквозь шелестящую листву.

— Драко, — интересуется Поттер, — что ты собираешься делать после войны?

У этих гриффиндорцев совершенно никакого такта. А если я не хочу выбирать сторону прямо сейчас? И собираюсь посмотреть, за кем вероятнее всего останется победа?

— Понятия не имею, — равнодушно отвечаю я. — Устроюсь куда-нибудь в Министерство. А ты? Кажется, ты собирался в Аврорат… — парочка презрительных ноток никогда не помешает.

— Не знаю, — он задумчиво качает головой. — Если я вообще выживу, что несколько сомнительно…

— Вот они, гриффиндорские храбрость и оптимизм, — ехидно замечаю я.

— Безрассудство и идиотизм, ты хотел сказать? — парирует он, демонстрируя удивительную проницательность. Хм. Возможно, он не совсем безнадежен. — Ладно, неважно. Короче, если все будет хорошо… не думаю, чтобы мне хотелось всю жизнь гоняться за темными магами. С меня хватит Волдеморта.

— В этом есть некоторый смысл, — соглашаюсь я. — А квиддич?

— Не знаю. Я вряд ли смогу стать профессиональным игроком. Опыта мало. Тот же Крам наверняка тренировался все свободное время, а не влипал в разные… неприятности.

— Брось, Поттер, тебя возьмут в любую британскую команду, — говорю я, не в силах скрыть легкую зависть. — Хотя бы потому, что ты Мальчик-Который-Никак-Не-Сдохнет. В квиддиче это тоже может пригодиться…

— Угу, — кивает он и невесело смеется. — Знал бы ты, как меня это достало.

— Надо уметь извлекать преимущества из чего угодно, — поучительно сообщаю я, — вне зависимости от того, нравится ли тебе…

— Гарри! — откуда-то со стороны замка доносится дружный вопль. О, Мерлин… Грязнокровка и Крысли. Ну что б им явиться на день позже?!

— Рон! Гермиона! — Поттер вскакивает на ноги и машет им, с идиотической улыбкой на физиономии. — Мы здесь!

— Счастью моему нет предела, — кисло замечаю я и предусмотрительно пересаживаюсь так, чтобы Поттер оказался между мной и его приятелями. Палочки, кстати, у меня по-прежнему нет.

— Гарри! Как же мы соскучились! — грязнокровка с визгом виснет у него на шее.

Крысли смеется и хлопает его по плечу:

— Здорово, друг! Ну, как прошло лето? Я слышал, Хорек получил наконец по заслугам… — он видит меня и умолкает, поперхнувшись.

— О Господи! — восклицает Грейнджер и зажимает рот ладонью. У них такие лица, что я смеялся бы до колик, если бы пялились они не на меня.

— Давайте сядем и поговорим, как взрослые люди, — на удивление спокойно предлагает Поттер, опускаясь на траву.

— Гарри, это что, он? — выдавливает Крысли.

— Я был бы тебе крайне благодарен, Уизли, если бы ты не говорил обо мне в третьем лице в моем присутствии, — ледяным тоном сообщаю я. — Возможно, тебя забыли поставить в известность, но это невежливо…

Они оба хлопают глазами, разинув рты. У Поттера, судя по всему, не выдерживают нервы, потому что он начинает ржать, как идиот. Он так трясется от хохота, что роняет очки и начинает вслепую шарить по земле, пытаясь их найти. Через минуту я теряю терпение, подбираю их и сую ему в руку.

— Да, Драко, ты умеешь произвести впечатление! — хихикает он, нацепляя их на нос. — Спасибо.

— Благодарю за комплимент, Гарри, — добавляю я и с радостью вижу, как у его приятелей вытягиваются лица. — И всегда пожалуйста.

— Что здесь происходит? — Крысли обретает голос. Странно, я никогда раньше не слышал, чтобы он так визжал. — Гарри?!

Поттер перестает смеяться и серьезно смотрит на них снизу вверх.

— Садитесь, ребята. Нам надо поговорить.

Грейнджер, пожав губы, садится рядом. Уизли остается стоять, скрестив руки на груди. Поттер переводит взгляд с одного на другую и мямлит что-то невразумительное.

— Что-что? — переспрашивает Грейнджер ледяным тоном. Не ожидал от нее, честное слово. Но могу спорить на десять галеонов, что знаю, какую именно фразу Поттер произнесет следующей.

— Драко совсем не так плох, как вы думаете, — говорит он.

Надо же, какой я умный! Надо было поспорить хотя бы на галеон — найти бы только, с кем.

— Что?! — Крысли аж белеет от злости. — Это, случайно, не тот Драко, который сдал нас Макгонагалл еще на первом курсе? Не тот, который доставал тебя во время Тримудрого Турнира? Не тот, который весь пятый курс лизал задницу Амбридж?

Фи, а вот это уже грубо. Это был всего-навсего политически необходимый оппортунизм.

— Нет, это тот, которому я дала в челюсть на третьем курсе. И который решил, что увеличить мне зубы в отместку будет ужасно смешно, — сухо замечает Грейнджер. Гм, а у грязнокровки есть чувство юмора. Правда, несколько чересчур стоматологическое.

Поттер пялится на них, некрасиво разинув рот. Если он в течение минуты не найдет подходящего ответа, я соглашусь служить Темному Лорду, право слово.

— С другой стороны, он пока что не имел возможности отвернуться от меня в трудную минуту. И не закладывал меня Макгонагалл после того, как я ему доверился, — тихо произносит он наконец, поправляя чуть сползшие очки указательным пальцем.

Его дружки оба краснеют. Браво, Поттер. Ты нашел ровно те две фразы, которых будет достаточно, чтобы поругаться с обоими твоими друзьями.

— Зато, — продолжает он, — он не выдал Волдеморту профессора Снейпа.

А это-то тут при чем?

— Правда? — с некоторым интересом произносит Грейнджер. — А почему?

— Потому что семья для слизеринца важнее всего, — отвечает Поттер со вздохом. — Я прав, Драко?

— Более или менее, — киваю я. — Крысли?

— Чего тебе, Хорек?

— Если ты узнаешь, что этот твой брат… как его? ах, да, Персиваль… если ты узнаешь, что он стал Упивающимся, что ты сделаешь?

— Да как ты смеешь, сволочь?!

Гм, а может, и не надо было этого говорить. Хорошо, что между мной и этим рыжим психом есть Поттер. Так, на всякий случай.

— Я гипотетически, Крысли, если тебе известно, что означает это слово. Ты на него донесешь?

— Рон… — Грейнджер хватает его за рукав, но тот вдруг отчего-то успокаивается и наконец садится.

— Нет.

— Что «нет»? — недоуменно переспрашивает Грейнджер.

— Не донесу, — мрачно говорит Уизли. — Ладно, Малфой, я понял. А дальше-то что?

— А ничего, — я не собираюсь раскрываться перед этими тремя. — В данный момент я ни на чьей стороне.

— Пытаешься переждать? — ехидно спрашивает Грейнджер.

— Меня это вполне устраивает, — вмешивается Поттер. — Мне хватает и того, что одной головной болью в будущем году у меня будет меньше.

— Двумя, — поправляю я. Давно уже пора перевести беседу в другое русло. Я, конечно, обожаю быть в центре внимания, но не настолько.

— Двумя, — радостно соглашается Поттер.

— Это почему? — хмурится Крысли. — Только не говори мне, что подружился еще и со Снейпом? Я этого не переживу.

Я не выдерживаю и начинаю хохотать. Видимо, моя физиология все-таки влияет на психику, потому что я совершенно не в состоянии сдерживаться.

Поттер опять ухмыляется. Идиот.

— Гарри?! — в ужасе восклицает рыжий.

Все, я больше не могу.

— Поттер, я пошел в замок, буду в нашей комнате. Как проводишь своих… друзей, приходи, — хмыкаю я, поднимаюсь, и побыстрее сматываюсь.

Вот уж сюрприз мне Альбус устроил так сюрприз! Честно говоря, я собирался поговорить с Роном и Гермионой первого сентября — и уж точно не думал их так шокировать. Ну и Драко, конечно, удружил — говорил гадости всю дорогу. В общем, настоящий разговор состоялся только после того, как его слизеринское высочество соизволило нас покинуть.

— Гарри, ты что, с ума сошел?! — воскликнули Рон и Гермиона хором, когда я подробно пересказал им события последних двух месяцев.

— А что вы хотите, чтобы я сделал? — у меня, если честно, начали сдавать нервы. — Я с ним живу в одной комнате четвертую неделю. Из них почти половину я знаю, что он не ребенок. И как я, по-вашему, должен был поступить?

Рон пожал плечами, Гермиона нахмурилась. Мы помолчали.

— Ну ладно, — наконец сказал Рон. — Я понимаю, что мстить ему сейчас, пока он… такой, — это не по-гриффиндорски. Растрепать по всей школе про его шикарное лето… было бы супер, но ты дал слово молчать. Это я тоже понимаю. Но дружить-то с ним тебе на кой?!

Если бы я еще и сам это знал.

— А Снейп? — продолжал бушевать Рон, все больше распаляясь. — Шпион там или не шпион, а он все равно гад, каких поискать.

— Рон… — с упреком вмешалась Гермиона.

— Я уже семнадцать лет Рон! Вот что, Гарри, — мой лучший друг вдруг остыл и смерил меня неожиданно тяжелым взглядом. — Я не сделаю больше такой глупости, как три года назад, и не буду с тобой ссориться. До тех пор, пока ты не потребуешь, чтобы я цацкался с Малфоем и восхищался Снейпом. Если увижу, что они стоят того, чтобы с ними общаться… подумаю. Но не проси меня о большем.

Меня сразу как-то вдруг отпустило — до этого я и не понимал, насколько боялся ссоры.

— Спасибо, Рон. Ты настоящий друг.

Он расплылся в улыбке.

— Все, а теперь я хочу просто забыть обо всем этом. Ты знаешь, что «Пушки Педдл» поднялись на четвертое место в турнирной таблице?

Гермиона застонала, хватаясь руками за голову, а я был только рад, что мы наконец-то сменили тему.

Но главное шоу века состоялось вечером, когда Рон и Гермиона вернулись домой и мы пошли к Снейпу — возвращать Драко привычный вид. Волновался он страшно и безуспешно делал вид, что результат его ни чуточки не интересует. Снейп, как ни странно, совершенно не обиделся на такое неверие в его способности — наверное, потому, что тщетно сдерживал собственное веселье по поводу малфойских переживаний.

Потом Драко потребовал, чтобы меня выставили за дверь — ему, видите ли, неловко. Снейп закатил глаза, я пожал плечами и вышел из лаборатории в класс, уселся там на переднюю парту и принялся болтать ногами от скуки. Предполагалось, что процесс превращения — или, скорее, роста — займет от десяти минут до получаса.

Минут через пять Снейп выглянул наружу.

— Поттер, этот идиот забыл взять с собой нормальную одежду. Будь так любезен, принеси ему что-нибудь или попроси этого своего взбалмошного эльфа.

С полминуты я раздумывал, не притащить ли Малфою джинсы, но в конце концов решил, что реакцию и без того нервного слизеринца предугадать сложно, а последствия могут быть любыми, и ограничился тем, что позвал Добби и попросил принести для Драко белье, мантию и ботинки.

Еще через четверть часа, когда я уже почти отчаялся, дверь лаборатории распахнулась, и оттуда вышел Малфой — во всем своем былом великолепии. Нос он задирал чуть ли не до потолка.

Я сдавленно хихикнул: только он способен получать столько удовольствия от собственной персоны.

— Ну и что смешного, Поттер? — высокомерно поинтересовался Драко.

Я не выдержал и захохотал в голос.

— Сев, ну что он ржет? — обиженно повернулся он к Снейпу.

Тот тоже усмехнулся.

— Я не эксперт по гриффиндорскому чувству юмора, но возможно, что Поттер находит твой острый приступ нарциссизма забавным. Хотя ручаться я, разумеется, не могу.

Малфой надулся, как мышь на крупу, и стал выглядеть еще смешнее, чем только подлил масла в огонь. В результате, он до сих пор со мной не разговаривает.

Альбус мою идею одобрил: правда, мне пришлось вынести невыразимое количество подмигиваний и даже съесть несколько лимонных долек.

Я уже даже было пожалел, что затеял все это, когда он вдруг перестал улыбаться и очень серьезно посмотрел на меня поверх своих дурацких очков.

— Северус, мальчик мой… ты не представляешь, как я за тебя рад.

До невозможности не люблю, когда он такой. Я могу сколько угодно ехидничать и ругаться с Альбусом, когда он сентиментальничает, вмешивается, куда не просят, или отпускает свои вечные шуточки, но когда он серьезен… у меня нет сил ему противостоять, но и выносить его проявления чувств тоже… нелегко. Я никогда не знаю, что сказать в ответ.

— И за Гарри тоже, — продолжает он. — Общение с тобой явно идет ему на пользу…

— Не думаю, что Люпин с вами согласится, — наконец нахожусь я в надежде переменить тему.

Альбус мрачнеет, и мне становится немного стыдно. В конце концов, он не виноват, что у оборотня хватило эгоизма поссориться с младшим Поттером из неприязни ко мне.

— Ремус неправ, — мягко говорит старый маг. — Но я прошу тебя: будь великодушен. В конце концов, — он грустно улыбается, — ты как победитель можешь себе это позволить, не правда ли?

Мне опять делается неловко. Я плевать хотел на Люпина и его переживания, но мне не хочется расстраивать Альбуса.

— Я приложу все усилия.

Он улыбается и похлопывает меня по плечу.

— Желаю удачи с Гарри, мой мальчик.

Я торопливо спускаюсь вниз по лестнице, надеясь перехватить Поттера до обеда. Однако в подземельях никого нет, и я было недоумеваю, куда он мог подеваться, когда слышу их с Драко голоса где-то неподалеку от главной лестницы.

— Малфой, ты все-таки больной на голову! А если бы ты шею себе свернул?

— А, ерунда. Кто не рискует, тот не пьет шампанского! — радостно отвечает мой крестник.

— Ну и дурак. Никакой снитч этого не стоит…

Ну надо же! Поттер демонстрирует зачатки здравого смысла.

— Сам ты… И вообще, ты просто не желаешь смириться с тем, что проиграл. Завидуешь?

— Держи карман шире…

Я появляюсь из-за угла, и они оба останавливаются — взмокшие, взъерошенные и явно довольные жизнью, особенно Драко. Впрочем, Поттер тоже, несмотря на проигрыш, несчастным не выглядит.

— Добрый день, профессор!

— Привет, Северус!

Я усмехаюсь.

— Добрый день, молодые люди. Мистер Поттер, у меня к вам серьезный разговор, — мальчишка тут же перестает улыбаться и смотрит на меня вопросительно. — Приведите себя в порядок и подойдите ко мне в кабинет.

— Хорошо, сэр.

Они направляются дальше, но тут я окликаю своего крестника:

— Да, кстати, Драко: поздравляю. Надеюсь, что в этом году ты мне все-таки выиграешь кубок.

Драко гордо улыбается, Поттер притворно дуется, и они уходят вместе, почти беззлобно переругиваясь. Мир сошел с ума, но так даже лучше: я могу делать, что хочу, и никто не обратит на меня внимания на фоне общего безумия.

Полчаса спустя Поттер стучится в дверь моего кабинета.

— Вы хотели меня видеть, сэр?

— Располагайся, — я киваю в сторону кресел у камина и сам занимаю одно из них.

Мальчик послушно садится напротив, не сводя с меня настороженного взгляда.

— Что-то случилось?

— Нет. Я бы хотел с тобой поговорить насчет твоего будущего, Гарри, — на сей раз я вполне осознанно называю его по имени.

Он внимательно смотрит на меня.

— Я вас слушаю, сэр.

— Ты знаешь что-нибудь о традициях ученичества?

Он прикусывает нижнюю губу и сосредоточенно хмурится. Если он согласится, то первым делом придется учить его не демонстрировать всему белому свету, что у него на уме.

— Не очень много. Оно длится три года и приравнивается к высшему образованию в обыч… в маггловских университетах. Учитель, или Мастер, исполняет обязанности опекуна по отношению к подмастерью-ученику… — он недоуменно понимает брови. — Кажется, все.

Ну, хоть самое главное он знает.

— Гарри, — осторожно говорю я. — Я предлагаю тебе учиться у меня.

— Зельям? — он изумленно таращится и сразу начинает выглядеть пятнадцатилетним… Помоги мне Мерлин. К тому моменту, когда он наконец повзрослеет, я определенно научусь впадать в нирвану. Во всяком случае, у меня будет ангельское терпение.

— Ученичество, Гарри, — подчеркнуто спокойно объясняю я, — предполагает, что я должен буду научить тебя всему, что знаю сам и что тебе может пригодиться: не только зельеварение, боевая магия или что-либо подобное, но и этикет, магическая история и культура… Ты понимаешь?

Он неуверенно кивает.

— И вы предлагаете… быть моим учителем? — он выглядит так, будто не верит своему счастью. Интересно, кто из нас сошел с ума: он или я?

— Да, предлагаю. Вот, — я протягиваю ему свиток, — просмотри контракт.

Он опять кивает и принимается читать условия договора — раз, другой, третий. По крайней мере, он достаточно осторожен, чтобы не соглашаться неизвестно на что, — это радует.

— Я правильно понимаю, — наконец произносит Поттер, — что до окончания действия контракта не смогу жениться?

Я хмыкаю. Пожалуй, следовало ожидать, что он зацепится за самое незначительное ограничение.

— Правильно. Впрочем, мисс Лавгуд все равно окончит школу только через два года, а уж год вы как-нибудь переждете. И тебе не кажется, что в подобных делах спешить не следует?

Он мучительно краснеет.

— Наверное.

Я выжидаю еще минуты три, но он так больше ничего и не произносит, задумчиво разглядывая свиток с контрактом.

— У тебя есть еще вопросы?

Он поднимает голову и уверенно смотрит мне в глаза:

— Нет. Я могу подписать это прямо сейчас?

— Ты слишком торопишься, — неодобрительно качаю головой я. — А другие условия? Финансовый контроль, обязательное проживание у меня в доме? Невозможность расторгнуть договор после его заключения, наконец?

— Я вам верю, профессор, — он улыбается. — И потом, согласно договору, вы не можете распоряжаться моими деньгами, а разве что только не пускать меня в Гринготтс… — он хитро щурится, снова улыбаясь.

— А жилье? — спрашиваю я.

Он отчего-то смеется, хоть и не очень весело.

— Я десять лет провел в чулане под лестницей. Вряд ли меня можно напугать чем-нибудь подобным. В общем, я согласен.

— Ну, если так… иди сюда, — я поднимаюсь и подхожу к письменному столу. — Подписывай, — я протягиваю ему перо.

Он сосредоточенно выводит «Гарри Поттер» внизу свитка, по-детски закусив губу от усердия, потом протягивает свиток и перо мне. Я уверенно ставлю свою подпись под его неровным росчерком, договор вспыхивает и исчезает, чтобы появиться в Министерстве, в Отделе магических контрактов.

— Вау!

— Не «Вау», Гарри, а «потрясающе» или хотя бы «удивительно». Учись выражать свои мысли по-человечески.

— Хорошо, сэр.

— Кстати… прилюдно и в общественных местах ты должен обращаться ко мне «Мастер» или «сэр», но в приватной обстановке… думаю, ты можешь называть меня по имени. В данном случае, этикет это вполне позволяет.

— Хорошо, сэ… Северус.

— Можешь идти, Гарри. Приходи завтра после завтрака, мне понадобится твоя помощь. Нужно приготовить кое-какие зелья для больничного крыла.

— Хорошо, Северус!

Он кивает и стремительно выскакивает за дверь — нет сомнения, бежит поделиться новостями с Драко. Кто бы мог подумать?

Интересный нас ждет год, судя по всему.