"Андре Нортон. Трое против колдовского мира" - читать интересную книгу автора

Джелит от поисков мужа, разве что ее собственная смерть. И предложи мы ей
свою помощь в поисках, она бы отвергла ее.
- Мы вместе. - Кемок подхватил мою мысль, словно я произнес ее вслух.
- Надолго ли? - Каттея снова вздрогнула, и мы обернулись и посмотрели
на нее. Я опять сжал рукоять своего меча. Кемок положил руку сестре на
плечо.
- Что ты имеешь в виду? - спросил он, но я почувствовал, что ответ мне
известен.
- Обладающие Даром Провидения скачут с воинами. Тебе не надо
оставаться здесь, когда Откелл позволит нам присоединиться к стражам
границы!
- Обладающие Даром Провидения! - воскликнула она. Кемок еще крепче
вцепился в ее плечо.
- Колдуньи не возьмут тебя к себе на обучение! Наши родители
запретили!
- Наших родителей нет с нами, чтобы отказать им! - резко ответил мне
Кемок.
Нас вдруг охватил страх. Ведь колдунью учат совсем другому, не тому,
как владеть мечом, стрелами или топором. Она уходит от тех, кто близок ей
по крови, удаляется в мир волшебства на многие годы. А когда возвращается,
то никакие узы родства для нее уже не существуют, она подвластна только
зову тех, в чьих руках сокрыто обладание Даром. Возьми они Каттею к себе и
облачи ее в серые безликие одежды, мы потеряем сестру навсегда! И Кемок
прав: Саймона и Джелит нет с нами, а кто кроме них сможет воздвигнуть
непреодолимый барьер между нашей сестрой и волей Совета?
Итак, с того самого часа над нашей жизнью нависла угроза. И страх еще
больше укрепил наше единство, словно сжал нас в тугое кольцо. Мы читали
мысли друг друга, хотя я владел этим умением в меньшей степени, чем Кемок
и Каттея. Но жизнь шла своим чередом, и мы понемногу успокоились, так как
страх питают сигналы беды, а их не было. Тогда мы еще не знали, что мать
боролась за нас изо всех сил до тех пор, пока не покинула Эсткарп. Она
пошла к Корису и заставила его поклясться на топоре Вольта - наделенном
сверхъестественной силой оружии, которое подчинялось только ему и
досталось из мертвой руки того, кто был меньше, чем Бог, но больше, чем
человек - поклясться в том, что он защитит нас от ухищрений Совета. Он дал
клятву, и мы жили в Эстфорде как и прежде.
Шли годы, набеги со стороны Карстена становились все более
настойчивыми. Пагар возобновил прежнюю политику постепенного ослабления
Эсткарпа. В ту весну, когда мы насчитывали за своими спинами по семнадцать
зим, он потерпел крупное поражение, понеся тяжелые потери. В том сражении
мы с Кемоком тоже принимали участие, нас даже хвалили за храбрость. И хотя
война оказалась делом темным и грязным, Эсткарпу угрожала опасность, а
если выбора нет, то берутся за меч.
В полдень, когда наш отряд шел легким галопом, напав на след
неприятеля, мы неожиданно получили послание. Каттея словно наяву стояла
передо мной и плакала в отчаяние. И хотя я видел ее не глазами, но
чувствовал, как ее голос болью отдается не только в моих ушах, но и во
всем теле. И я услышал, как вскрикнул Кемок, пришпоривая коня. Командиром
у нас был Дермонт, беженец из Карстена, примкнувший к стражам границы,
когда мой отец организовывал первые отряды. Он преградил нам дорогу. Его