"Андрэ Нортон. Меч неверия ("Преданья колдовского мира" #5)." - читать интересную книгу автора

проникнуть а нее и насторожить того, чье присутствие я ощутила накануне.
Во всяком случае пока впереди лежала только одна дорога - между крутыми
каменными склонами, на которых и пальцем не за что уцепиться. И на этих
стенах видны были изображения, выветренные, изъеденные временем, как и на
охранных стеллах, - слишком правильные, чтобы быть созданием природы, и
слишком необычные, чтобы я могла их понять. Однако общие очертания этих
символов мне не понравились, потому что сама их форма вызывала дурные
предчувствия.
Завтракая горсткой размоченного в воде хлеба, я решительно отводила
взгляд от этих теневых каракуль. Напротив, старалась рассмотреть
что-нибудь в тумане, заполнявшем этот разрез в земле. И снова
прислушивалась, но ничего не слышала, кроме звука воды.
Заполнив седельные бутылки, я села верхом, но позволила Фаллону идти
своим шагом. Дорога была усеяна камнями, тут и там ее перекрывали осыпи,
через которые мы пробирались очень осторожно.
Постепенно меня охватило ощущение новой опасности; я продолжала
поддерживать контакт со странной чернотой, которая, как я считала, держала
в себе Джервона. Вначале в воздухе появился просто неприятный запах, запах
гнили, но со временем он становился все сильнее, как будто я приближалась
к месту, где разлагался чей-то труп. Фаллон фыркиул, покрутил головой и
продолжал идти только по моему настоянию.
Странно, но в этой черноте я не ощущала древнего зла, хотя
использовала все силы своего мозга и Дара, все, чему научилась у Ауфрики,
и что узнала сама. Источников этого барьера я не знала - но было ясно, что
источник не в людях и не в Прежних. Впрочем, за все время охоты в Пустыне
я ни разу не встречалась с Прежними.
Холод тумана охватил меня, тело онемело. Страх пытался вырваться из
железных пут, которые я надела на свои эмоции. А за страхом - отвращение и
гнев.
Я заметила, что еду, положив руку на рукоять меча. И прислушиваюсь,
все время прислушиваюсь, хотя не слышала ничего, кроме топота копыт
Фаллона и изредка звона железной подковы о камень.
Туман сомкнулся, капли влаги повисли на шлеме, масляно засветились на
кольчуге, смочили плотную зимнюю шерсть Фаллона.
Потом...
Движение!
Фаллон поднял голову и резким ржаньем выразил свой страх. В то же
мгновение мерзость, которую я почувствовала, устремилась ко мне.
Из тумана вынырнул спущенный с цепи ужас. Тоже всадник, как и я,
однако из-за какого-то свойства тумана он казался крупнее меня. Но ехал он
не на лошади из плоти и крови, а на груде костей, соединенных гниющей
разлагающейся плотью. Да и сам всадник, как и его лошадь, был давно мертв,
хотя и наделен какой-то новой ужасной жизнью.
Его оружием был не меч, а ужас. Я застыла и обратилась к своему Дару.
И тут же поняла, что это такое - порождение древнего страха и ненависти.
Оно питается этими эмоциями, и каждый раз, поглощая их, становится все
материальнее.
Его вызвал и накормил мой гнев и мой страх. Я могла поклясться в
этом, как будто коснулась вытянутой кости руки. И ужас Фаллона тоже
добавлял ему сил. Ужас, глубочайший упадок духа окутывал это существо, как