"Андре Нортон, Патришия Мэтьюс. Мы, женщины ("Колдовской мир" Превращение)" - читать интересную книгу автора

еще совсем молоды. Вдова кузнеца приложила палец к губам и прошептала:
- Оставайся здесь, Леатрис, и не издавай ни звука. Если только не
подойдут соседи. - Она немного подумала и добавила: - Если подойдут одни
парни, не отвечай, даже если это соседи.
- Я залезу на дерево, - пообещала Леатрис, испуганная и возбужденная
словами матери.
Хуана простонала:
- Это неприлично и неженственно, но лучше, чем быть испорченной до
брака, я думаю. - Это она говорила неохотно. - Я скоро вернусь. - В голосе
ее снова прозвучала решительность. - Если не вернусь до заката, жди до
рассвета и попытайся потом добраться до тети Маркиллы в Двойной долине. И,
Леатрис, держись в пути боковых троп! - Как можно тише женщина начала
спускаться с холма.
Казалось, все женщины и все старики деревни на Кедровой Вершине
собрались на площади, и женщины. Плакали так, что могли разбудить и
мертвых. Хуана протиснулась сквозь толпу к кузнице, где на собственном
горне лежал мертвый ее муж Моргат. И из-за чего? Хуана подавила рыдание.
Солдаты потребовали, чтобы он подковал их лошадей и починил мечи и копья.
Первое он охотно сделал, а второе - сказал, что он не умеет. И за это
солдаты убили его, разграбили и сожгли дом.
Женщина склонилась к его телу, заплакала при виде множества кровавых
ран, прижалась ухом к его рту, потом к груди, прислушиваясь. Дыхания не
было. Она коснулась руками его шеи. Руки покрылись кровью. Под тяжелым
грубым воротником куртки горло кузнеца было перерезано.
Теперь Хуана, как остальные, принялась вопить:
- О, Моргат, зачем ты отказал им? Я ведь говорила тебе: сделай, что
они просят, и пусть уходят. Я тебе говорила!
Слезы текли по ее лицу, ей пришлось высморкаться в передник. Она снова
пробилась через толпу к колодцу и без всякого "с вашего позволения" окунула
край передника в ведро соседки. Потом вернулась к мужу с влажным
передником, вымыла его, как могла. Но как прилично похоронить его, если нет
мужчин, чтобы выкопать могилу? Хуана в отчаянии огляделась в поисках мужчин
из своей родни, но увидела только сына Осеберга, которому весной
исполнилось четырнадцать.
- Осеберг! - позвала она в нос. - Осеберг, иди сюда, немедленно! -
Привыкший к повиновению, неуклюжий подросток протиснулся, как и она, сквозь
толпу и встал рядом. Женщина тихо проговорила: - Мы должны похоронить
твоего отца. - Он, с бледным лицом, кивнул. - Беги к дому и посмотри, не
уцелела ли лопата. Если нет, поищи где-нибудь. Нет, сначала помоги мне
перенести его на наш двор.
Мальчик глотнул и оглянулся в поисках помощи. Уловил взгляд Лизы, жены
пекаря. Она тут же подошла к нему и спросила:
- Я могу помочь?
Хуана глубоко и облегченно вздохнула и обняла женщину.
- О, я так благодарна тебе за помощь, сестра. У тебя в доме
сохранилась лопата? Жив ли твой муж? О да - Леатрис! - Она заговорила
шепотом. - Леатрис прячется от солдат.
Лиза потрепала двоюродную сестру по плечу.
- Я пошлю за ней своих сыновей. - Услышав восклицание "о Боже!" Хуаны,
она понимающе кивнула. - Пошлю Ханну с сестрой, - поправилась она. -