"Андре Нортон. Меч обнажен ("Лоренс Норрис" #1)" - читать интересную книгу автора

крылатого обеда. Лоренс, в десятый раз за десять минут, дёрнул воротник
рубашки. На этот раз пуговица поддалась и, пропрыгав по заваленному бумагами
столу, свалилась на пол.
- Ах, туан Ван Норрис, вы уронили это, - коричневая рука подобрала
пуговицу и положила её перед юношей. - Вам не кажется, что сегодня
жарковато?
- Жарко! - Лоренс откинулся назад в кресле и глянул снизу вверх на
стройного молодого клерка-яванца. - У меня мозги превратились в сахарный
сироп и совершенно застыли вместо того, чтобы пошевеливаться! А ты стоишь,
словно тебя посадили в ящик со льдом. Как это тебе удаётся?
Смех Дева, никогда не осмеливавшийся стать большим, чем простое
хихиканье, заставил спрятаться геккона.
- Я родился здесь, туан. Но для любого человека трудно работать в эти
послеполуденные часы...
Лоренс провёл ладонями по лицу. Они стали влажными и липкими. Впрочем,
юноша знал, что так и будет. Если он ещё хоть раз пошевелится, то,
несомненно, растает в солёную лужицу на полу. Но в ответ на намёк Дева он
лишь покачал головой.
- Эти бумаги обещаны к сегодняшнему вечеру. Они должны быть готовы.
Если бы я получше разбирался в работе, то она бы двигалась побыстрее. Как
насчёт твоих фирменных лимонных напитков, Дев? Это единственное что-то
холодное из того, что я пробовал за последние дни.
- Когда пройдёт буря, станет посвежее. Может быть.
- А может, и нет, - Лоренс ухмыльнулся. - Здесь всегда только
становится жарче и никогда холоднее, - он посмотрел на свои руки. - Думаю,
не мешало бы их вымыть, чтобы не наставить грязных отпечатков на бумагах.
Он немного помедлил, прежде чем открыть окно. Затем, навалившись на
широкий подоконник, взглянул вниз на картину, за которой никогда не уставал
наблюдать. Это было одно из старейших зданий Старого города голландских
первопроходцев в Батавии, выходившее на канал Моленвлиет, связывающий три
отдельных части столицы Явы воедино.
Но канал служил городу не только транспортной артерией. Местное
население приходило на его берега, чтобы искупаться и постирать одежду,
поболтать и поторговать. Коричневая пена и отбросы, казалось, не
препятствовали тяге туземцев к чистоте. Лоренс до сих пор изумлялся при виде
яванской красотки или франта, выходивших из вонючей жидкости. Влажный саронг
обтягивает тело, а в руке стиснуты совершенно западные зубная щётка и зубная
паста. Но если яванцы и бывали чистыми, то отнюдь не благодаря свежести
воды.
Архитектура зданий в этой части города была флегматично-голландской.
Подняв глаза на несколько дюймов, Лоренс упёрся бы взглядом в старый Архив,
считавшийся одним из лучших образцов "Старой Голландии" в Ост-Индии. Если бы
не проезжавшие мимо такси, он вполне мог бы поверить, что находится сейчас в
древней укреплённой Батавии, где железной рукой, необременённой никакими
бархатными перчатками, правит Ян Питер Косн. Ведь три столетия тому назад
Батавия была столицей пряностей для всего мира.
Лоренсу понадобилось несколько томительных месяцев, чтобы добраться до
этой комнаты. Три из них он пробездельничал в Лондоне в ожидании корабля. Но
там его нетерпение было слегка утешено выполнением странных поручений
капитана Смитса. Затем длинное путешествие через Кейптаун, Мадагаскар и