"Ганс Эрих Носсак. Завещание Луция Эврина" - читать интересную книгу автора

оставил вопрос открытым, я как бы предоставил Клавдии полную свободу
выбора, к которой она не привыкла, которая была ей не по плечу и которая
могла лишь сделать ее несчастной. Да, этим я, вероятно, ее еще больше
оттолкнул и прямо отдал в руки этих "наших", которые ею повелевают.
Но я всего лишь человек, и речь шла не о ком-нибудь, а о моей жене.
Кроме того, беда уже стряслась, и никаким нажимом нельзя было повернуть
дело вспять. Поступки Клавдии уже не зависели от нее самой. Я чувствовал,
что иду по тонкой корочке льда. Мысль о том, что эта корочка уже полгода
была предательски тонка, а я ничего не заметил, для меня невыносима.
В устах человека, только что утверждавшего, что его случай представляет
in nuce [сжато, вкратце (лат.)] общезначимую проблему, эти слова звучат
достаточно беспомощно. Но речь идет не о самооправдании, а об объективном
анализе сложившейся обстановки.


Император и сенат постановили лишить провинциальные власти права
инициативы в принятии тех или иных мер. Губернаторам провинций, как
правило, недостает понимания высших интересов империи. Из-за этого кое-где
вспыхивают мелкие беспорядки, сведения о которых раздувает и разносит
повсюду тайная агентурная сеть христиан, работающая удивительно слаженно и
четко.
Поэтому на будущее намечена в принципе единая концепция борьбы с
подрывными тенденциями. Губернаторам вменяется в обязанность действовать
только согласно предписаниям, полученным из Рима. Их разработка,
распространение и проверка исполнения возложена на ведомство, вверенное
мне императором.
Конечно, я в любое время могу сложить свои полномочия. Найдется
достаточно людей, которые справятся с моими обязанностями не хуже, а,
вероятно, даже лучше меня, поскольку им не мешают те сомнения, которые
причиняют мне столько хлопот. Но чего удалось бы этим добиться?


Допустим, в нашем домашнем обиходе ничего не изменилось, как я уже
говорил. Но разве можно этим удовлетвориться? Сложившаяся обстановка для
меня совершенно невыносима. Не только как супруг, но и как официальное
лицо я теперь завишу от своей жены и людей, под влиянием которых она
находится. Я председательствую на заседаниях комиссий, обсуждающих эдикты,
которым подчиняется весь мир, а сам даже не знаю, моим ли еще будет дом,
куда я вечером вернусь.
Вероотступники когда-нибудь непременно поплатятся за то, что подрывают
устои брака. Стремиться к его отмене то же самое, что проповедовать
возврат к варварству и стадному существованию. Сколько в этом презрения к
человеку и человеческому достоинству!
Однако в данный момент осознание этого бесполезно как для
государственной политики, так и для меня лично. Большинство мужчин только
называются мужчинами. В действительности это слабохарактерные и вечно
недовольные болтуны, не подозревающие, что жены вертят ими как хотят.
Этот-то скрытый матриархат зачинщики беспорядков и взяли себе в союзники.