"Амели Нотомб. Влюбленный саботаж" - читать интересную книгу автора

Вопрос этот был для меня скорее абстрактным, чем глупым, ведь в глубине
души я была уверена, что никогда не стану взрослой. Время слишком долго
тянется, чтобы такое могло произойти. Мне было семь лет. Эти восемьдесят
четыре месяца казались мне бесконечными. Моя жизнь так длинна! Голова
кружилась от одной мысли о том, что я могу прожить еще столько же. Еще целых
семь лет! Нет, это было бы слишком. Я думаю остановиться на десяти или
одиннадцати годах. Это уже будет вершиной зрелости. Я уже чувствовала себя
зрелой личностью. Впрочем, со мной ведь уже столько всего приключилось!
Когда я говорила о Нобеле в области медицине или о мученичестве, это не
было тщеславием, это был просто абстрактный ответ на абстрактный вопрос. И
потом, эти звания не казались мне столь уж грандиозными. Единственное
занятие, вызывающее во мне уважение, была профессия солдата, а точнее -
разведчика. Я уже была на вершине своей карьеры. А потом - если потом
что-нибудь будет - придется довольствоваться Нобелем. Но в глубине души я не
верила в это "потом".
Это недоверие сопровождалось другим: когда взрослые говорили о своем
детстве, я считала, что они лгут. Они не были детьми. Они всегда были
взрослыми. Такой упадок невозможен, потому что дети остаются детьми, а
взрослые взрослыми.
Я хранила эту невысказанную истину про себя. Я прекрасно понимала, что
не смогу ее доказать, но от этого верила в нее еще больше.


Елена никому не рассказала, что мой велосипед был лошадью, или
наоборот.
Она сделала это не по доброте, а потому, что я ничего для нее не
значила. Она не говорила о незначительных вещах.
Впрочем, она вообще мало говорила. И она никогда не заговаривала
первой, она довольствовалась ответами на вопросы, которые находила
достойными себя.
- Кем ты будешь, когда вырастешь? - спросила я просто ради научного
эксперимента.
Молчание.
В действительности, ее поведение подтверждало мое мнение. Дети,
способные ответить на этот вопрос - или ненастоящие дети (и таких много),
или дети, тяготеющие к абстрактному мышлению и склонные к выдумке (такой
была я).
Елена была настоящим ребенком, не склонным к философским измышлениям.
Ответить на подобный вопрос для нее значило унизить себя. Это было так же
глупо, как спросить у канатоходца, что бы он делал, если бы был бухгалтером.
- Откуда у тебя такое платье?
Тут она снисходила до ответа. Чаще она отвечала так:
- Его сшила мама, она очень хорошо шьет.
Или:
- Мама купила мне его в Турине.
Так назывался город, из которого она приехала. Багдад не казался мне
более загадочным.
Чаще она одевалась в белое. Этот цвет восхитительно шел ей.
Ее гладкие волосы были так длинны, что даже заплетенные в косы,
спускались ниже пояса. Ее мать никогда не позволяла китаянке притрагиваться