"Наталия Новаш. Непрочитанная тетрадь (Записки психиатра)" - читать интересную книгу автора

прошлого, мы и сегодня расплачиваемся нашим будущим...
Я вспоминаю маленький одноэтажный корпус.
Серое неприметное здание - самое страшное отделение в нашей больнице:
отделение для больных умственно отсталых детей.
Проходя мимо, всякий раз хочется подальше обойти это здание, закрыть
глаза, чтобы не видеть страшных своей пустотой детских взглядов в окне.
Дети есть дети... Льнут, плющат носы о стекло. Стоят на подоконниках,
держатся за решетки, бессмысленно смотрят в сад.
Эти дети не умеют разговаривать, в школьном возрасте не сосчитают до
трех. Они не слушают сказок. Их мозг не способен сосредоточиться на
какой-либо информации. Жесты неестественны, глаза - пугают отсутствием
мысли. Они не способны учиться и постигать жизнь.
Кто виноват, что есть такие дети? Кто виноват, что родители их были
алкоголиками или просто пили? Кто виноват? Мы все. Ученые. Врачи. Писатели.
Причин много.
Не можем пока еще сделать человека таким, как хочется: неподвластным
глупости, слабости и болезням. Не можем победить наследственность,
исправлять гены. Не можем сказать как нужно о том, что получается из нашей
слабости, нашей глупости. Не умеем внести человеку в душу необходимую
информацию даже тем способом, которым пользуемся тысячи лет, имя которому -
воспитание! Не можем научить ответственности - за свою и чужую судьбу. Перед
собой, перед близкими, перед будущим...
Я ставлю на место старинный том. Быть может, его и не сдадут в
макулатуру мои дети? Как знать...
Кажется, я начинаю злиться. Злиться порой полезно - естественно входишь
в рабочее состояние... Вот сейчас я заварю кофе и запишу, наконец, все, что
созрело в уме, потому что главное - это тетрадь. Тетрадь, пролежавшая в
столе двадцать лет...
Я иду на кухню. Зажигаю газ. На миг задерживаюсь у окна, щурясь от
нестерпимо яркого света. Отсюда я вижу город - Оперный театр и парк,
спускающийся к реке. Он так разросся после войны, так похорошел за последние
годы. И это - добрый знак.
Сколько пришлось повидать в юности! Разрушенные маентки в Западной
Белоруссии... Скелеты мертвых деревьев, гниющие в бурьяне, в зарослях
одичавшей сирени...
Это добрый знак, когда хорошеют парки. Каждый год я радостно наблюдаю,
как расцветает Купаловский парк. Благостное возрождение весны! Дружно
раскрываются почки на липах, зеленеет вновь посеянная трава...
Я люблю этот вид из своего окошка. Рад, что разменял с сыном неуютную
большую квартиру и опять живу в доме, где начинал жизнь. Встречал солнце в
подвальном окне, глядел на ноги прохожих... Теперь смотрю с высоты...
Я беру чашку с обжигающим кофе, несу туда, где привык работать, -
ставлю на стол у машинки. И снова жмурюсь от яркого света... Такая свежая
зелень на тополях!.. Безумно радуются воробьи...
Больная девочка уже сидит в кресле. Поднимает голову от книжки... Мимо
шествует толстая уборщица с полными сумками продуктов. Девочка улыбается,
что-то спрашивает. Та отвечает улыбкой, кивает на свои сумки.
Это - для меня. Давняя история с минским хлебом... Я не сразу разгадал
хитрость ребенка.
А началось все с первого дня знакомства... Я шел через двор за хлебом -