"Геннадий Новожилов. Московский Бисэй " - читать интересную книгу автора

одиночестве исполнять свой долг. Похоже, это единственный в истории случай
свершения грандиозного подвига... после смерти. Дело-то в том, что подлодка
спустила на воду мертвеца.
Все получилось: немцы выловили страшного вестника и стянули войска на
Сардинию встречать десант, тем временем высадившийся... в Сицилии.
Костя долго любовался этой историей, так и эдак обыгрывал ее.
Фантазия рисовала молоденького англичанина в твидовом пиджачке, с
прядью прямых волос, при каждом встряхивании головы закрывающей обзор для
левого глаза. Костя ясно видел ярко-зеленый стриженый газон, плетеные
кресла, столик с чайным обзаведением, а также самоуверенную девочку в
матроске и спортивных белых туфлях, своею непрерывной воркотней и ладным
тельцем не позволяющую будущему герою уверенно бить по мячу.
- Англичанин! - словно оракул и даже с некоторой акустикой возглашал
Костя. - Скоро война! Скоро беда! Тебе же приуготовано место в пантеоне
легендарных героев, прославивших подвигами имена свои! Но ты об этом не
узнаешь, и только душа твоя будет знать будущее!
Костя гадал, что бы сказал на это мальчик, боящийся до обморока вида
крови. И вдруг роль спасителя тысяч жизней. Ведь сам маршал
Монтгомери не был способен на такое. И чудилась Косте итальянская ночь,
прошитая во всех направлениях треском цикад, безвольное, будто спящее тело с
белым, печальным лицом, поднятым к близким звездам.
Еще виделась Косте душа этого бесподобного "томми", летящая рядышком и
чуть сзади головы, стиснутой резиновым жабо плавательного жилета.
Но вот слышен прибой - далее пути души и тела расходятся. Душа
небольшим кругом почета отдает воинские почести устремленному к победе
солдату и уж потом, не сдерживая слез, осиротевшая, плавной дугою
поднимается к новому месту жительства.
Разыгравшийся Костя принялся бормотать:
- Это же Бисэй! Как там, дай бог памяти...

Но дух Бисэя устремился к сердцу неба, к печальному лунному свету,
может быть, потому что он был влюблен. Тайно покинув тело, он плавно
поднялся в бледно светлеющее небо, совсем так же, как бесшумно поднимается
от реки запах тины, свежесть воды...

- Чехова читаешь?
Костя покосился. За соседним столом восседал рабочий в оранжевой каске,
надетой поверх вязаной шапки. Он приканчивал тройную порцию, и ротовое его
отверстие было в сметане.
- А почему вы решили, что Чехова? - удивился Костя.
- Да слышу знакомое что-то.
- А вы что, Чехова любите?
- Не-а! Я постановку видел в театре.
- А как название?
- Точно не помню. Вроде "Дядя Вася" какой-то.
- Может, "Дядя Ваня"?
- Нам без разницы.
- И что же вам понравилось в "Дяде... Васе"? - оживился Костя.
Рабочий, крутя тарелку, собрал указательным пальцем с бортика сметану
и, сунув палец в рот, вытянул его чистым.