"Геннадий Новожилов. Московский Бисэй " - читать интересную книгу автора

Фильм показали всему миру, и к Константину Николаевичу пришли настоящая
известность и нешуточные деньги. Центр тяжести его жизни переместился в
Японию, и дома он бывал наездами. Как-то, будучи приглашен на фестиваль
анимафильмов в Суздаль, среди фильмов-гостей обнаружил он симпатичную,
созданную на фольклорной основе норвежскую короткометражку. Фамилия
создателя ничего ему не говорила. Ему сообщили, что это фамилия Катиного
мужа, а также о том, что Катя разбилась при посадке на воду, пилотируя
собственный гидросамолетик.
Гибель Кати выглядела странной, так как в тот день погода была
великолепной, ветер во фьорде незначительный, и наземные службы долго ломали
голову, что стряслось с этой симпатичной русской. Муж был безутешен...
Времена изменились, и новая жизнь, как будто какой-то шутник бросил в
нее свежих дрожжей, бушевала повсеместно. Костя решил уехать.
Хлопотать почти не пришлось: он стал известен и культурные сообщества
иных государств приглашали его для совместного творчества. Как зачарованный
обходил он места своего московского жития. Для немолодого сердца это почти
непереносимо. Как-то забрел в пельменную. Посидев над неаппетитной трапезой,
сунулся к раздатчицам:
- А чего у вас пельмени холодные?
И, еще не договорив вопроса, услышал:
- Дома надо обедать!
Посетил киностудию. В пыльных, с вывернутыми лампочками переходах
витали тоскующие души почивших мастеров, и не только в ночи, но если
прислушаться, то и днем можно было услышать обрывки фраз то из
"Снежной королевы", то из "Маугли", из "Серой Шейки", "Путешествия
Нильса". То вдруг зазвенит золото из "Золотой антилопы" или захрипят
хором деревянные игрушки из "Необыкновенного матча". Или, словно нанизанные
на нитку бусы, загомонят все разом серии "Ну, погоди!"...
Жить стало чрезвычайно опасно: все грозит гибелью либо нищетой.
И киностудия обернулась неприступной Троей. Костя полюбовался
восседающим за конторкой привратником в офицерских погонах и при пистолете,
и вдруг вспомнился Мокей. Ах, Мокей, Мокей! Ты, конечно, пребываешь в раю, и
твоя замечательная, теперь наверняка позлащенная машина, гоняя по
опоясывающей рай бетонке, обеспечивает вечным и бесплатным электричеством
это гнездо праведников.
И Костя навсегда покинул город, где родился. Он торопился в свой
ставший любимым дом, в полуяпонском уюте которого, готовясь к предстоящей
встрече с небесной возлюбленной, вел вполне монашескую жизнь.
Недавно он посетил некую провинцию, славную своим водопадом, а также
связанной с водопадом легендой. На самом краю водопада, свисая над
пропастью, покоится большой валун. На черном этом валуне, отдаленно
напоминая андерсеновскую Русалочку, сидит печальная бронзовая дева.
Косте поведали, как четыреста - пятьсот лет тому назад и т. д...
Теперь Косте не терпелось начать фильм о водопаде, а также о деве,
тронувшей до слез его славянское неприкаянное сердце.
Итак, вернувшись из России, он принялся распаковывать чемоданы.
Первым делом достал куколку, теперь сопровождавшую его во всех
путешествиях. Поправил на ней кимоно, пригладил стоящие торчком волосы и
усадил на место. Повиднее разложил стеганых суздальских петухов,
предназначенных японским друзьям для чайных церемоний.