"Герцель Новогрудский. Дик с 12-й Нижней " - читать интересную книгу автора

не сразу отвели глаза, а задержались, уставились.
Белесые волосы на голове Фрэнка зашевелились от ужаса. Все! Погиб!
Может быть, бармен его предал, может быть, копы через окно за ним и за
парнем подсматривали: Сейчас они подойдут к нему, найдут сигареты с тремя
крестами, арестуют, заберут в тюрьму.
Цветом лица Белый стал похож на куртку бармена, с той только разницей,
что та была накрахмалена. Что делать, как спастись?
Красные кроличьи глаза растерянно перебегали с предмета на предмет:
столы, стойка, широкое окно, дверь: Ага! Только при виде двери Фрэнку пришла
наконец та простая мысль, которая должна была прийти с самого начала: надо
улизнуть. Белый выбрался из-за стола и, прижимаясь к стене, пошел к выходу.
Странно: полисмены чего-то медлят, не окликают. Их громадные ручищи не
протягиваются к нему, чтобы схватить за шиворот.
Вряд ли нашлись бы у Белого силы открыть дверь. Его счастье, что она
открылась с посторонней помощью: в бар вошел посетитель. Белый выскочил на
улицу и побежал. Он бежал, боясь оглянуться. Он сейчас в самом деле
напоминал кролика, за спиной которого лают собаки и скачут охотники.
Кролик мчался, пока несли ноги, пока не отказало сердце. Но довольно
скоро ноги стали заплетаться, а сердце начало вести себя так, будто хотело
выскочить и самостоятельно побежать по замусоренному тротуару Бауэри-стрит.
Белый убавил шаг. Погони, кажется, не слышно. Белый огляделся: где он,
в какую сторону его занесло? Оказалось, в нужную. Вот улица, которая ведет
на 12-ю Нижнюю. Еще три квартала - и он дома.
Свернув с Бауэри-стрит, Белый окончательно пришел в себя. Фу, кажется,
обошлось! И дернуло же его связаться с этими проклятыми сигаретами. Два
доллара отдал, подумать только!..
Белый стал прикидывать в уме, заработает он или разорится? Выходило все
же, что заработает. Надо только не быть трусом, надо не бояться делать дело.
Ведь это действительно золотое дно!
Размышляя о золотом дне, Фрэнк забыл обо всем. Он даже не заметил, как
нагнал и перегнал парнишку в кепке с поломанным козырьком и с торчащими
из-под нее огненными вихрами. Будь на улице достаточно фонарей, их нельзя
было бы не заметить. Но улица освещалась плохо, и Фрэнк прошел мимо Бронзы.
Майк еле передвигал ноги. День у него сегодня выдался хлопотливый.
После сбора на пустыре он побывал в редакции "Голоса рабочего", отдал
фотографию Дика и подтвердил: газетчики завтра будут.
После этого он побывал в лечебнице "Сильвия", повидал Тома и показал
ему список мальчиков, который составил Фрэнк Темный своей знаменитой
паркеровской ручкой.
Сейчас Бронза возвращался домой, полный беспокойства: подведут или не
подведут ребята? Соберутся или не соберутся завтра под вечер все тридцать
восемь человек? Что касается двух газетчиков, недостававших для круглого
счета, то забота о них неожиданно отпала. Дело это взял в свои руки Том. Он
заявил, что редакцию подводить нельзя, что раз Майк взялся привести сорок
человек, то они должны быть приведены, и что, коли на то пошло, он сам
берется быть тридцать девятым, а сороковой тоже найдется, он его приведет.
Как это будет сделано, как сумеет он выйти в город, когда больным
покидать лечебницу не полагается, моряк не объяснил. Но Майк не сомневался:
что моряк сказал - то сделает. Моряк - не такой человек, чтобы бросать слова
на ветер. В двух последних по счету газетчиках Бронза был уверен теперь