"Бранислав Нушич. Политический противник" - читать интересную книгу автора

С обзором международных событий дело обстояло совсем просто. Упомяну
две-три политические личности, два-три курорта, где встречаются
государственные деятели, два-три иностранных слова - вот и готов
политический обзор. Из этого словаря я чаще всего употреблял слова: Бисмарк,
Гире, Гладстон, Бад-Ишл, Баден-Баден и, наконец: "инициатива", "компромисс"
и "солидарность".
В "Новостях дня" я обычно отмечал явления местного происхождения,
например: "Сегодня в наш юрод прибыли четыре путешественника, что дает
возможность сделать глубокие выводы о развитии нашего города", или:
"Освещение нашего города быстро прогрессирует. Вчера городская община решила
за свой счет воздвигнуть еще один фонарь. Это уже девятый фонарь за
последние двадцать четыре года, и если городская община не ослабит своего
рвения, наш город станет одним из самых освещенных городов провинции".
Политические телеграммы я перепечатывал из старых газет, подшивка
которых у меня была. "Бисмарк отправился в...", "Великий полководец
находится в Бад-Ишле..." - и с телеграммами покончено. В конечном счете это
такие телеграммы, которые могут перепечатываться каждый год.
Для литературной странички я купил одну книгу. В ней была изложена
очень занимательная любовная история. Помнится мне, что там дело касалось
двоих, которые полюбили друг друга, а родители их, враждовавшие между собой,
не хотели и слышать об этой любви. А так как они не могли пожениться, один
из них в конце книги покончил жизнь самоубийством. И эта длинная история
отлично перепечатывалась и заполняла литературную страничку.
Для раздела "Немного шуток" материал был не всегда, но я ловко выходил
из этого положения, составляя "мудрые изречения", которые извлекал прямо из
священного писания, катехизиса и других хороших книг.
Что касается "Торговли и оборота", то я и сейчас, черт меня побери, не
знаю, как я тогда выкручивался. Эта рубрика приносила мне самые большие
мучения, и над ней мне приходилось больше всего грызть перо. В один день я
пишу: "На будапештском рынке падают цены из-за малой активности
покупателей"; на другой день: "Из-за малой активности покупателей на
будапештском рынке падают цены..." А что писать на третий день?
Объявления, если кто принес, - хорошо, а если нет, то сам объявляю, что
продаю "старые кувшины", "500 литров черного вина", "дубовый игловый
лесоматериал", "1000 штук черепицы", снова "старые, но глазированные
кувшины", и только один бог знает, чего я там не объявлял.
И, таким образом, как видите, я один "одевал" свою газету с головы до
пят.
Редакция моя находилась на главной улице, правда, она была немного
низковатой, но я высоко и не метил. В углу у окошка стоял большой ящик, и на
нем пол-литровая бутылка из-под вина, полная чернил, и перо, которым я писал
и передовицы, и объявления, и мудрые изречения. Сейчас ни один человек не
поверил бы, что все это можно было написать одним-единственным пером.
На ящике лежали всегда готовые длинные листы бумаги для передовых
статей, и на них уже за месяц вперед были написаны заголовки. На стене
висели две-три газеты на иностранных языках, чтобы всякий, случайно зашедший
в редакцию, мог видеть их, а рядом с ними висели мои праздничные брюки.
Так, приблизительно, выглядела моя редакция.
Ближайшим моим соседом был Йоца Бочарский, парикмахер, воспитанный и