"Джон О'Фаррелл. Лучше для мужчины нет [H]" - читать интересную книгу автора

- Отлично, завтра Милли весь день будет в дурном настроении. -
Катерина раздраженно вздохнула, и тут я обратил внимание, что она держит в
руке бутылочку с молоком. - Почему ты не дал Альфи бутылочку?
- Время не пришло.
- Уже три часа.
- Да, сейчас время пришло, но когда он начал кричать, время еще не
пришло. Ты сказала не кормить его раньше времени. Я лишь делал то, что ты
сказала.
Катерина взяла Альфи на руки и сунула ему в рот соску.
- Я сам его покормлю. Сказал же, что сегодня все сделаю сам. Ложись и
постарайся заснуть.
Она передала мне ребенка и бутылочку, но вместо того, чтобы вернуться
на свой диван, забралась на нашу двуспальную кровать, откуда могла
следить, как я кормлю Альфи.
- Не держи его так, иначе у него ничего не получится, - сказала
Катерина тоном стороннего наблюдателя.
Я просто был обязан проигнорировать это неуместное замечание, и
Альфи, разумеется, тут же начал с криком вырываться.
- Что ты делаешь? Почему ты нарочно все делаешь не так?
- Вовсе не нарочно.
- Дай его мне, - она встала и забрала у меня ребенка.
Я угрюмо залез под одеяло и откинулся на подушки, исполненный гнева и
отчаяния. С ритмичным довольством Альфи сосал молоко, расслабившись в
материнских руках. Как только он начинал тормозить, Катерина хлопала его
по ножкам. Такое впечатление, будто в этих пухлых складках затерялась
тайная кнопка, о которой знала только Катерина, - нажмешь, и
противоположная часть тела начинает всасывать пищу. Даже сейчас, полный
обиды и возмущения, я подумал: как же замечательно, что она все обо всем
знает.
Наконец, Катерина легла рядом, и я благоразумно решил не настаивать,
что запросто справился бы и сам.
- Поспал всего полтора часа, - простонал я в надежде на сочувствие.
- Я обычно сплю меньше, - парировала она.
Ребенок был сыт, переодет и согрет. Разумеется, теперь он заснет.
Молча и неподвижно лежали мы рядом, прекрасно понимая, что ждем первого
скрипучего стона из коляски. Словно пациенты в кресле стоматолога, мы не
могли расслабиться: вот-вот взвизгнет бормашина - первый раздраженный
крик, предвещающий, что наш ребенок снова собирается впасть в свое
излюбленное и прискорбное состояние. Когда это случилось, я почувствовал,
как Катерина рядом со мной дернулась. Чья сейчас очередь? Похоже, ничья.
Стоны все учащались, их требовательность нарастала, но никто из нас не
подумал изменить безнадежно оптимистичную позу спящих. Мы напоминали
супружескую пару, принимающую солнечные ванны под проливным дождем.
- Давай попытаемся оставить его в покое, - сказал я, когда крик
перешел в полноценное завывание.
- Одна я такую роскошь себе позволить не могу.
- Но сегодня же я дома. В эту ночь можно показать, что мы не всегда
будем плясать под его дудку.
- Я не могу.
- Хотя бы до четырех.