"О.Генри. Бабье лето Джонсона Сухого Лога" - читать интересную книгу автора

наличные силы его организма ушли в этот миг на то, чтобы
кое-как дышать и сохранять равновесие.
За кустом стояла Панчита О'Брайан, старшая из грабителей,
не удостоившая обратиться в бегство. Ей было девятнадцать
лет, черные как ночь кудри спутанным ворохом спадали ей на
спину, перехваченные алой лентой. Она ступила уже на грань,
отделяющую ребенка от женщины, но медлила ее перешагнуть;
детство еще обнимало ее и не хотело выпустить из своих
объятий.
Секунду она с невозмутимой дерзостью смотрела на Сухого
Лога, затем у него на глазах прикусила белыми зубами сочную
ягоду и не спеша разжевала. Затем повернулась и медленной,
плавной походкой величественно направилась к изгороди,
словно вышедшая на прогулку, герцогиня. Тут она опять
повернулась, обожгла еще раз Сухого Лога темным пламенем
своих нахальных глаз, хихикнула, как школьница, и гибким
движением, словно пантера, проскользнула между жердями на ту
сторону цветущей изгороди.
Сухой Лог поднял с земли свой кнут и побрел к дому. На
кухонном крыльце он споткнулся, хотя ступенек было всего
две. Старуха мексиканка, приходившая убирать и стряпать,
позвала его ужинать. Не отвечая, он прошел через кухню,
потом через комнаты, споткнулся на ступеньках парадного
крыльца, вышел на улицу и побрел к мескитовой рощице на краю
деревни. Там он сел на землю и принялся аккуратно ощипывать
колючки с куста опунции. Так он всегда делал в минуты
раздумья, усвоив эту привычку еще в те дни, когда
единственным предметом его размышлений был ветер, вода и
шерсть.
С Сухим Логом стряслась беда - такая беда, что я советую
вам, если вы хоть сколько-нибудь годитесь еще в женихи,
помолиться богу, чтобы она вас миновала. На него накатило
бабье лето.
Сухой Лог не знал молодости. Даже в детстве он был на
редкость серьезным и степенным. Шести лет он с молчаливым
неодобрением взирал на легкомысленные прыжки ягнят,
резвившихся на лугах отцовского ранчо. Годы юности он
потратил зря. Божественное пламя, сжигающее сердце,
ликующая радость и бездонное отчаяние, все порывы, восторги,
муки и блаженства юности прошли мимо него. Страсти Ромео
никогда не волновали его грудь; он был меланхолическим Жаком
- но с более суровой философией, ибо ее не смягчала горькая
сладость воспоминаний, скрашивавших одинокие дни арденнского
отшельника. А теперь, когда на Сухого Лога уже дышала
осень, один-единственный презрительный взгляд черных очей
Панчиты О'Брайан овеял его вдруг запоздалым и обманчивым
летним теплом.
Но овцевод - упрямое животное. Сухой Лог столько перенес
зимних бурь, что не согласен был теперь отвернуться от
погожего летнего дня, мнимого или настоящего. Слишком стар?