"О.Генри. Клад" - читать интересную книгу автора

- Ей предназначен более высокий удел, - сказал я,
повторяя его фразу.
- Что может быть выше, - сказал Гудло, - чем жизнь в
обществе классиков, в атмосфере учености и культуры? Вы
часто издевались над образованностью. А сколько усилий
пропало у вас даром из-за незнания элементарной математики!
Когда бы вы еще нашли свой клад, если бы мои знания не
осветили вам вашей ошибки?
- Сначала посмотрим, что нам скажут горки на том берегу,
- отвечал я. - Я все- таки еще не вполне уверовал в ваши
отклонения. Меня с детства приучили к мысли, что стрелка
смотрит прямо на полюс.
Июньское утро выдалось ясное. Мы встали рано и
позавтракали. Гудло был в восторге. Пока я поджаривал
грудинку, и декламировал что-то из Китса и Келли, кажется,
или Шелли. Мы собирались переправиться через реку, которая
здесь была лишь мелким ручейком, чтобы осмотреть
многочисленные заросшие кедром холмы с острыми вершинами на
противоположном берегу.
- Любезный мой Уллис, - сказал Гудло, подходя ко мне,
пока я мыл оловянные тарелки, и хлопая меня по плечу, -
дайте-ка мне еще раз взглянуть на волшебный свиток. Если я
не ошибаюсь, там есть указания, как добраться до вершины
того холма, который напоминает формой вьючное седло. На что
оно похоже, Джим? Я никогда не видал вьючного седла.
- Вот вам и ваше образование, - сказал я. - Я-то узнаю
его, когда увижу.
Гудло стал рассматривать документ, оставленный стариком
Рэндлом, и вдруг у него вырвалось отнюдь не университетское
ругательное словцо.
- Подойдите сюда, - сказал он, держа бумагу на свет. -
Смотрите, - добавил он, ткнув в нее пальцем.
На синей бумаге, - до тех пор я этого не замечал, -
выступили белые буквы и цифры: "Молверн, 1898".
- Ну, так что же? - спросил я.
- Это водяной знак, - сказал Гудло. - Бумага эта была
сделана в 1898 году. На документе же стоит 1863 год. Это
несомненная подделка.
- Ну не думаю, - сказал я. - Рэндлы - люди простые,
необразованные, деревенские, на них можно положиться. Может
быть, это бумажный фабрикант подстроил какое- нибудь
жульничество.
Тут Гудло Банке вышел из себя - насколько, разумеется,
ему позволяла его образованность. Пенсне его слетело с
носа, и он яростно воззрился на меня.
- Я вам часто говорил, что вы дурак, - сказал он. - Вы
дали себя обмануть какой- то грубой скотине. И меня в обман
ввели.
- Каким же это образом я ввел вас в обман?
- Своим невежеством, - сказал он. - Я два раза отметил в