"Макс Пембертон. Бриллиантовый корабль " - читать интересную книгу автора

заглянуть в эту Святая Святых. Здесь я нахожу нужным упомянуть еще об одной
странности характера моего брата. Он скорее согласился бы татуировать себе
лицо подобно индейцу, чем украсить рубашку бриллиантовой булавкой.
Спрятанные драгоценности свои он любил пламенно, и я искренне верю тому, что
они играют некоторую роль в его собственной жизни. Когда у него в Париже
украли бронзовый жемчуг, он плакал, как ребенок, которому сломали игрушку.
Дело было здесь не в стоимости их, совсем нет! Он называл эти жемчужины
своими черными ангелами - в шутку, разумеется, - он думал, мне кажется, что
они приносят ему счастье.
В таком положении находились вещи в мае месяце, когда Окиада, японец,
приехал из Лондона и поселился в Маноре. Ин ничего мне не говорил и не
возвращался больше к своему рассказу об украденном жемчуге. Большую часть
своего времени он проводил в кабинете, где занимался изучением легенд
Адриатики, собираясь написать о них целую книгу. Свободное от занятий время
он уделял мотору и обсерватории.
Я начинала уже думать, что все беспокойства его улеглись, и продолжала
бы так думать, не случись тревожных событий, о которых я собираюсь писать.
Случилось это в середине лета - пятнадцатого июня 1904 года.
Ин, сколько мне помнится, вернулся после небольшой поездки в Кембридж
часов в пять пополудни. Мы пили чай вместе, а затем он позвал Окиаду к себе
в кабинет и сидел там с ним почти до самого обеда. Позже, в гостиной, он был
в самом веселом настроении духа. Он все время говорил о прежних своих
любимых занятиях и очень сожалел, что забросил свою яхту.
- Я состарился раньше времени, Гарриэт, - сказал он. - Тем не менее я
думаю купить другое судно, и если ты будешь вести себя хорошо, я возьму тебя
с собой покататься по Адриатическому морю.
Я обещала ему вести себя хорошо, и мы принялись весело болтать с ним о
пребывании нашем в Греции и Турции, о нашем путешествии в Южную Америку и о
знойных днях в Испании. Никогда еще не видела я его таким веселым. Уходя
спать, он два раза поцеловал меня и сказал такую странную вещь, которую я
забыть никак не могла:
- Я буду долго работать в обсерватории вместе с Окиадой, а быть может,
и еще два человека придут помогать нам. Не пугайся, Гарриэт, если ты
услышишь какой-нибудь шум. Знай, что опасного ничего нет, я слежу за всем.
Ин бывает обыкновенно очень откровенен со мной, смотрит всегда мне
прямо в глаза и говорит все, что думает, но очевидное намерение его скрыть
от меня что-то в данный момент, его старание уклониться от моего взгляда и
натянутое со мной обращение не могли не затронуть моего любопытства. Я не
настаивала на его откровенности со мной, но у себя в комнате я много думала
о его словах и совсем не могла спать. Книги также не помогли мне. Припоминая
его слова и стараясь понять их значение, я не раз подходила к окну и
смотрела в сад, находившийся прямо под ним. Дипдин представляет собой
старинный замок Тюдоров, в котором осталось всего только три стороны от
прежнего четырехугольника. Мои собственные комнаты помещаются в правом
крыле; под ними находится сад, за высокой стеной которого тянется парк
вплоть до Перийской дороги. Можете себе представить, что я должна была
почувствовать, когда, взглянув из окна в час ночи, увидела фигуры трех
человек, крадущихся вдоль стены и в той же мере боявшихся быть
обнаруженными, в какой я испугалась, увидев их.
Первым побуждением моим было разбудить Ина и сказать ему, что я