"Лидия Обухова. Птенцы археоптерикса" - читать интересную книгу автора

большего.

Жу был охвачен мечтами в гораздо более обширных пределах, чем его
четвероногие друзья. Пес и Лошадь переживали время душевного пробуждения:
потребность чувствовать граничила у них еще с инстинктом. В переливчатых лучах
весеннего солнца дали терялись, и они видели лишь ближние предметы. Но Сапиенс
находился в иной поре: он был дальнозорок и спокойно отстранял привязанности,
грозившие нарушить внутреннее равновесие. Жу упрямо продолжал скитания между
небом и землей. На родной планете он искал лишь опоры для своих замыслов,
стремился быстрее дать форму идеям.

С тех пор, как вслед за первыми попытками человечества проникнуть в
солнечную систему были созданы очаги жизни на Луне и планетах, Сапиенсы вышли,
наконец, в Большой Космос. Там их встретило много неожиданностей. За пределами
планеты человечество бурно расширяло сферу обитания; оно уже деятельно
вмешивалось в космические процессы Галактики. Проблемы продолжали вставать
одна за другой, похожие на древние бастионы с их башнями и подземельями,
замкнутыми на ржавые замки.

Одна из удивительных идей неожиданно осенила Жу в его одиноких бдениях.
Это было как молния; он даже прикрыл на мгновенье лицо сгибом локтя.
Беспредельность угрюмого кипящего космоса с раскаленными газовыми шарами,
потоки лучей с провалами в темную пыль, светящиеся электронные облака,
неравномерно закрученные раковины галактик вдруг явили ему другой лик. Микро-
и макромиры, которые Сапиенсы рассматривали как свою рабочую площадку,
наполнились для Жу еще не найденной, но угадываемой им другой жизнью, ее
трепетом, болью, ее грозной силой и трогательной слабостью. Предчувствие иных
миров витало вокруг него, как неоткрытые лучи. Нет, он совсем не имел в виду
себе подобных; и не жителей системы Омикрон, куда нетерпеливо стремился
сигнальный луч Земли! Мечты увели далеко вперед, за пределы человеческого
мира.

Среди вечных категорий - вечной материи и вечного движения - есть и
дискретная, прерывающаяся бесконечность: это жизнь. Она может возникнуть или
нет в любом месте пространства-времени...

Он вспомнил воззрения древних о едином звездном тепе вселенной, где
шарик-Земля не более, чем кровяная капля, текущая извечным путем гигантского
кроветока. Или невообразимо богатый мир атома - разве нет в нем места
микроскопически живому? Что, если живое так же плотно и бесконечно, словно это
единая материя, и надо лишь найти дверь, чтобы в нее достучаться?

"Чем изощреннее становится наука, - думал Жу, - тем внимательнее должна
относиться она к первобытным сказкам и верованиям- в них часто оказывались
крупицы истины!"

Наивное одушевление дикарем воды, небесных светил и камней - не было ли
предчувствием гнездящейся в них жизни?

В какой-то момент Сапиенсом овладело ощущение пустоты, словно центр