"Скотт О'Делл. Остров Голубых Дельфинов " - читать интересную книгу автора

корзину и отнести для пущей сохранности в селение.
Между тем другие женщины собирали ярко-красные яблоки, которые растут
на кактусах и носят название "туна"*. Ещё они ловили много рыбы и тем более
много птиц, на которых ставили тенёта. Женщины трудились так рьяно, что с
пропитанием у нас стало гораздо лучше, чем было раньше, когда его добывали
мужчины.
______________
* ТУНА - плоды колючего грушевидного съедобного кактуса нопаль.

Казалось бы, жизнь в селении должна была протекать мирно и спокойно,
однако это было далеко не так. Мужчины жаловались, что женщины отняли у них
традиционные мужские занятия, и ни во что не ставили женщин-охотниц. По
этому поводу возникало много скандалов, пока Кимки не распределил
обязанности заново: отныне мужчины должны были заниматься охотой, а
женщины - исключительно собирательством. Так как провизии заготовили уже на
целую зиму, кто именно будет теперь охотиться, не имело значения.
И всё же не это больше всего мешало мирной жизни в Галас-ате. Всю осень
и зиму мы чувствовали присутствие тех, кто погиб в Коралловой бухте. Куда бы
мы ни шли и ни плыли, на острове или в море, во время рыбной ловли или ужина
у костра, они были рядом. Каждый вспоминал кого-нибудь из погибших. Я
вспоминала отца, высокого, доброго и сильного. С тех пор как несколько лет
назад у нас умерла мать, мы с Юлейп старались взять на себя все её дела;
больше даже Юлейп, чем я, потому что она была старшая. Теперь, когда мы
лишились и отца, нам стало труднее справляться с вечно проказничавшим Реймо.
В других домах Галас-ата испытывали те же трудности, причём всех
тяготили не столько выпавшие на нашу долю новые заботы, сколько воспоминания
об ушедших близких.
Осенью, когда припасы были заготовлены и корзины в каждом доме
наполнились до краев, у наших соплеменников стало больше времени для
воспоминаний, и селение охватила своеобразная болезнь: галас-аты сидели
погружённые в себя, перестали разговаривать и тем более смеяться.
На исходе зимы Кимки опять созвал вместе племя. Он много думал, сказал
Кимки собравшимся, и решил взять каноэ и отправиться на восток, в страну,
которая лежит в том направлении и которую он однажды посетил в детстве. До
этой страны много дней пути, но он поплывёт туда и приготовит место для
остальных. В море он пойдёт один, потому что не может позволить себе ради
такого путешествия отрывать других мужчин. И обязательно вернётся за нами.
Погода в день отплытия Кимки стояла замечательная. Мы все пришли в
бухту смотреть, как он спускает на воду большое каноэ. Он погрузил туда две
корзины с водой, а ещё запас туны и сушёных ушек, которого должно было
хватить надолго.
Мы смотрели, как Кимки гребёт, направляя каноэ в узкий проход между
скалами. Он неторопливо провёл лодку между ними и через колонию водорослей
вышел в открытое море. Затем он помахал нам на прощанье, и мы помахали ему в
ответ. Поднимающееся из-за горизонта солнце прочертило на воде серебряную
дорожку. По этой дорожке он и шёл на восток, пока не скрылся из виду.
Весь день мы только и говорили, что о путешествии Кимки. Сумеет ли он
добраться до далёкой и совершенно неведомой нам страны? Успеет ли вернуться
к весне? Или вообще не вернётся?
Сидя вечером у костра, мы - под завывания ветра и доносившийся с берега