"Майкл О'Двайер. Утопая в беспредельном депрессняке " - читать интересную книгу автора

ты-то должен бы понимать это.
- Прости.
- Ну вот! Это все, что ты можешь мне сказать? Да, ты и вправду
изменился.
- А в чем дело?
- Совсем недавно я получил бы от тебя ответ, который поставил бы меня
на место. А теперь все, что я слышу, - это "прости".
Виски никак не мог решить, сообщать Винсенту о своей болезни или нет.
Ему хотелось обсудить это с ними обоими и при этом понять, как ему надо
будет говорить об этом с Элизабет, хотелось пожаловаться на судьбу, чтобы
они посочувствовали ему, помогли и ему показалось бы, что его кошмар исчез.
- С вами все в порядке, сэр? - спросил Гудли, жестом давая понять, что
видит, как из глаз Виски текут слезы.
Он действительно даже не заметил, как расплакался, и стал поспешно
утирать слезы ладонью.
- Джон? - спросил Винсент.
- Плохие новости, - сказал он, сделав глубокий вдох. - У меня рак.


4 мая 1972 года
Ненависть

Говорят, ненависть - нехорошее чувство. Чушь несусветная! Любовь и
ненависть отличают нас от животных, они взаимосвязаны и одно без другого
существовать не могут. Во всяком случае, не в моей книге. При этом выражение
"не любить кого-то еще не значит "ненавидеть". Все эти слова - "не любить",
"не выносить", "испытывать отвращение" - слишком бледны и слабы, чтобы
передать то чувство, которое вызывают всякие гнусные, гадкие, злобные,
грязные, вонючие ублюдки, которые порой просто не дают вам прохода Можете
говорить, что они вам "не нравятся", если вы так воспитаны, но не забывайте
о своей ненависти. Берегите, лелейте, храните ее в тайне, и пусть она
потихоньку зреет и набирается сил. Придет день, вы об этом не пожалеете.
Поверьте мне на слово.

Когда я родился, отец рыдал несколько дней кряду. Он знал, что никогда
не сможет заняться с сыном тем, чем занимаются все нормальные отцы. С моим
появлением мысль о скорой и неизбежной смерти стала для него совершенно
невыносимой и отдаляла его от меня. Наверное, он не хотел слишком
привязываться ко мне, не имея возможности сблизиться по-настоящему. Это было
все равно, как если бы вам показали наконец то, о чем вы мечтали всю жизнь,
но при этом попросили "руками не трогать".
Я не осуждаю его за это Понятное дело, нелегко сознавать, что ты дал
жизнь ребенку, а сам скоро умрешь.
Но однажды мне удалось помочь ему справиться со своими страхами Я
готовился целую неделю, ждал, когда он вернется из поездки. Он вернулся -
как всегда, усталый и довольный, что опять видит всех близких, - и прежде
всего кинулся обнимать и целовать маму и даже меня погладил по голове. Затем
он обошел всех остальных - поздоровался с мистером и миссис Гудли, потискал
тетю Хелену, пошутил с двойняшками, бабушкой Маргарет и дедушкой Альфредом.
После этого он сел рядом с дядей Винсентом, и все взрослые собрались