"Фрэнк О'Коннор. Примазался" - читать интересную книгу автора

тебе это было точно известно. Что же делать?, Поставить этого выскочку на
место - вот что!
- Как она может быть твоей, - возмутился я, - если твоя мама живет в
"Постройках"?
- А она мне не мама, - ответил он тем же тихим голосом.
- Что ты мелешь? - воскликнул я, а сам прямо-таки обомлел.
- Как она может быть моей мамой? - продолжал он. - Она же никогда не
была в Англии.
Вот она - тайна, и разгадка где-то рядом, совсем рядом. Раз наша мама
работала в Англии, она, вполне возможно, и есть его настоящая мама, а та,
что живет в "Постройках", - вовсе нет. Неспроста между мамой и Дэнисом с
самого начала что-то такое было. Это открытие сразило меня наповал.
Сохранить хорошую мину я мог только одним способом - прикинуться
возмущенным до глубины души.
- Ну, - воскликнул я, - все расскажу маме!
- Рассказывай, если хочешь, - угрюмо буркнул он.
Он знал, конечно, что я не скажу ей ни слова.
У него над ней была какая-то магическая власть, и я просто не осмелился
бы расспрашивать ее о нем.
Сузи с интересом наблюдала за нами. Она видела - что-то здесь не так,
но не понимала, что именно. Вечером, когда мы легли спать, я стал ее
просвещать: все сходится, его мама не может быть его мамой, потому что она
никогда не жила в Англии, его тетя Нелли, наверное, тоже не его мама,
потому что они почти не видятся, а вот наша мамочка подходит по всем
статьям - в Англии была, видится с ним каждую неделю, сделала из него
любимчика и никому не дает слова против него сказать. Сузи согласилась,
что такое вполне возможно, но ко всей этой истории отнеслась со
свойственной ей бессердечностью.
- Ну и пусть будет его мамой, если ей так правится, - заявила она,
пожимая плечами. - Мне не жалко.
- Ты так говоришь, потому что ты - папина любимица.
- Вовсе пет, Майкл Мёрфи, какая разница, мама она ему или нет, если он
приходит только по субботам?
- Подожди, - угрожающе прошептал я, - увидишь, если его мама умрет, он
переедет к нам жить. Вот тогда ты по-другому запоешь.
Сузи не могла понять серьезности положения, потому что никогда не была
маминой любимицей (а я был)
и не видела, как Дэнис постепенно вытесняет из маминого сердца нас
обоих, как мама день ото дня все больше нахваливает его и сравнивает с
нами. Меня уже тошнило слушать, какой он хороший да пригожий. Мне претили
методы этого подлизы: все вкрадчиво, потихоньку, такой вотрется в доверие
к кому угодно. Я попробовал было вести себя, как он, но без толку, и
вскоре у меня совсем опустились руки. Я стал все время попадать в какие-то
дурацкие истории. Сам не знаю, что это была за напасть, но я то и дело
что-то разбивал, терял, прищемлял. Мама тоже ничего не могла понять и
только сердилась на меня.
- Одному богу известно, что на тебя нашло, - говорила она с упреком. -
Скоро совсем в дикаря превратишься!
А в кого еще я мог превратиться, когда от всего этого голова у меня
едва не лопалась! Я только и слышал от мамы: Дэнис то, Дэнис это, Дэнис