"Фрэнк О'Коннор. Быль о коммивояжере" - читать интересную книгу автора

способами обнаруживать в организме присутствие лимонада, - ответил Чарли.
Он понятия не имел, располагает или не располагает и чем грозит ему
допрос, если все же располагает. Коекто из присяжных, не сдержавшись,
рассмеялся, а судья - тот возликовал. Здравый ум ответа был полностью в
его стиле.
- Вы хотите сказать, что пили только лимонад? - спросил Дан, начиная
злиться, и недаром: не каждый день случается допрашивать таких, как Чарли.
Но и Чарли уже поднадоело: он понимал, что для успешного завершения сделки
ему пора сокрушить придиру, пробравшегося в лавочку, и поэтому он, перед
тем как ответить, выдержал паузу.
- Ничего подобного, мистер Дан, - сказал он веско. - Я хочу сказать,
что человек, употребляющий более крепкие напитки и садящийся при этом за
руль, - это опаснейший из душевнобольных.
- Исключительно верное замечание, - сказал судья, четырежды кивнул и
одобрительно подпрыгнул на своей скамейке. Ничто так прекрасно не звучит в
суде, как благонамеренная пошлость.
Дан отказался от надежды сбить с толку неподатливого противника и
удовлетворился несколькими беглыми вопросами, из которых должно было
следовать, что Чарли и Силья были слишком заняты в машине, чтобы должным
образом следить за дорогой.
- Молодая леди - ваша подруга? - спросил Дан.
- Нет, мистер Дан, - учтиво ответил Чарли. - Мы недавно обручены.
- И вы не обнимали ее за плечи?
- Конечно же, нет, мистер Дан, - скучающе ответил Чарли. - Нам с вами
пора бы выйти из школьного возраста.
Зал взревел, и, совершив еще несколько наскоков, Дан сел и притворился,
что поглощен своими бумажками. Чарли снова поклонился судье и присяжным и
вернулся на место с просветленным лицом человека, побывавшего у алтаря.
Кронин подмигнул ему, но Чарли не смог ответить тем же. Он лишь слабо
улыбнулся и прикрыл глаза пухлой ладошкой. Конечно же, как и Кронин, он
понимал, что дельце выгорело. Он, величайший из коммивояжеров мира,
соблазнил-таки присяжных своей басней, и чары, которыми он их оплел, могло
бы уничтожить только сокрушительное землетрясение.
Но наступила очередь Сильи, и у Чарли упало сердце, когда он понял, что
она ничему не научилась на его примере. Вместо того чтобы произнести
клятву так, словно она месяцами готовилась к этому, Силья прочла ее, будто
у нее вырывали не слова, а зубы. Она была красива, обозлена, но, что хуже
всего, испугана, и Чарли мигом почуял, как со свидетельской трибуны
повеяло неудачей. Она отвечала на дружеские вопросы Линнейна так, словно
уже начался перекрестный допрос, а когда встал Дан, метнула на него
откровенно злобный взгляд.
Чарли надеялся, что, будучи старым другом семьи, Дан проявит некоторое
благоприличие, но тот лишь искал случая залечить прежние раны.
- И вы тоже пили один лимонад, мисс Хэлигэн? - спросил он, горбясь и
позвякивая мелочью в карманах.
- Вот уж нет, - огрызнулась Силья, дернув плечами. - Я этой погани в
рот не беру.
Чарли, повидавший, как действует пошлость, теперь увидел, как действует
простейший предрассудок. По залу словно прошло содрогание.
- А что вы тогда пили? Скажите суду.