"Булат Окуджава. Новенький как с иголочки " - читать интересную книгу автора

- Черт с вами! - говорю я. - Найду другой город.
Он провожает меня к дверям. Широко распахивает их.
- Видишь? - говорит он.
Я вижу... Вижу. Вся приемная забита вот такими же, как я. Они смотрят
на нас выжидательно. Они ждут своей очереди. Там даже такая красивая
москвичка мелькает. Она вытягивает шею и подобострастно смотрит на Сутилова.
- Видишь? - смеется он. - Без кадров не останемся.
- Ну и черт с вами, - говорю я и иду через приемную, расталкивая своих
коллег.
- Если надумаешь, - кричит он, - возвращайся, примем!
...И я вернулся.


КЕЛЬЯ МОНАСТЫРСКОГО КАЗНАЧЕЯ

Вещи мои лежат на зеленой августовской траве.
Чемодан и одеяло. И авоська с копченой колбасой. И тючок из зимнего
пальто.
Мне немного смешно: сельский учитель. Чем я учить буду? Но здесь
прекрасно!
Этот холм, мягкий и заросший, это высокое небо, этот полуразрушенный
собор, несколько домишек вокруг... А там, за оврагом, - Васильевка,
деревенька, похожая на растянувшуюся детскую гармошку.
Куда ты попал, мой милый, мой дорогой?
Мне немного смешно: у жизни свои планы, их не предусмотреть.
Откуда-то из-за деревни выглядывает испуганное и высокомерное лицо
Сутилова. Он поглядывает настороженно: а не переменю ли я планов? А не
смеюсь ли? Дам ли ему наконец покой?
Как хорошо! Как тихо! И солнце... Внизу, под холмом, счастливой
подковкою изогнулась река. На горизонте - лес. Почему я отказывался ехать
сюда? Не помню. Уже не помню... Солнце. Ранний вечер. И ни души. Что может
быть лучше после грохота поездов, духоты вагонов, суеты большого города,
тряских грузовиков, равнодушных чиновников?
Вещи мои лежат на зеленой августовской траве.
Вот здесь мне работать, в этом двухэтажном старинном кирпичном доме.
- У монахинь здесь трапезная была, - говорит мне Шулейкин, директор
школы.
- Петухи поют, слышите? - говорю я, улыбаясь.
У Шулейкина маленькие добрые глаза. Он немного смущен. Это хорошо
видно.
- Из университета к нам еще не присылали, - говорит он. - Университет -
это не пединститут.
- Конечно, - говорю я значительно. - Впрочем, разве в этом дело?
говорю. - Университет, правда, дает больше знаний, но ведь дело-то в
человеке...
- В душе, так сказать, - говорит Шулейкин.
- Конечно, - говорю я.
- В умении найти общий язык, - говорит Шулейкин.
- Еще бы, - говорю я.
Потом приходит завхоз.