"Александр Ольбик. Гуттаперчевая любовь [D]" - читать интересную книгу автора

нелюдимый, богом забытый аппендицит...
Под фонарем Борька остановился и достал из брючного пистона крохотный,
с ноготь, сверточек.
- Погодь, Саня, сейчас мы с тобой поправим настроение.
И Саня, у которого от холода ломили пальцы конечностей, увидел на
развернутом клочке бумаги небольшую розовую таблетку. Про себя он ждал этого
момента, дружок иногда баловал его таким угощением. Посиневшими пальцами
Тубик разломил таблетку, потом одну половинку разделил еще на две части.
Четвертинку протянул Саньке.
- Только не урони. Сейчас станет тепло, - и Тубик свою четвертинку
сопроводил в рот вместе со щепоткой снега, который снял с поперечины забора.
- Можешь положить под язык, со слюной она еще быстрее попадет туда, куда
надо.
- Нет, я ее уже проглотил, - Санька от предвкушения удовольствия аж
приободрился.
И действительно, не прошли они и ста метров, как в голове у Саньки
что-то стронулось. А мысли... Их сам черт не смог бы в тот момент
проследить: они разноцветными бабочками порхали с одного видения на другое.
Холод отступил, на душе стало уютно и сытно.
Каждый из них ушел в себя. Борьке тоже стало хорошо, он даже вытащил
руки из кармана и дважды нагнулся, нагреб снежка и, смяв его, запустил в
стекло опустевшей дачи. Подумалось о школе, в которой не был уже четыре дня,
однако эта мысль его нисколько не озаботила. Единственное, что из этого
осталось в мозгах - Верка Хатько, к которой он был неравнодушен и которая на
него плевала с пятого этажа.
Потом они дружно мочились, оставляя на снегу свои автографы. И кому-то
пришла идея опробовать крепость забора, мимо которого они шли и который
огораживал частную усадьбы. Планки были толстые и не поддавались и тогда они
в четыре руки уцепились за выступающий конец доски и несколькими рывками
оторвали ее вместе с гвоздями... ... Когда они подходили к вокзалу, сзади их
окликнул мужской голос. Не грубый, но сильный. Санька оглянулся.
- Кажется, наша киса со своим фраером... Небось, настучала...
- Делаем отрыв? - Борька на всякий случай вытащил из кармана финку в
кожаных ножнах. Блеснуло, он выдвинул и снова задвинул лезвие в ножны. -
Кастет у тебя с собой?
- Нет... Надо было прихватить дуру...
- Без патронов?
К ним подошли. В отсветах далекого фонаря и покрытых инеем деревьев,
хорошо было видно лицо мужчины. На вид это был еще молодой, с темными
усиками парень - коренастый, в кожаной кепке, с зажатой в руке перчаткой. И
в обыкновенной, из плащевки, куртке. Но Борьке показалось, что вторая рука
парня, которую тот держал в кармане, как-то нехорошо бугрится, словно
сжимает рукоять пистолета.
Девица, словно приклеенная, вплотную прижалась к попутчику и, судя по
раскрасневшимся щекам и сбившемуся дыханию, была сильно возбуждена.
- Это они, - сказала она. - Вот этот сосунок, - взгляд на Тубика, -
грозился меня оттрахать...
- А, может, он уже передумал? - спросил парень в кепке и сделал шаг
навстречу подросткам. Даже, скорее, в сторону Борьки.
Замах был почти неуловимый и, возможно, нокаутирующий, однако убедиться