"Джеймс Олдридж. Удивительный монгол (повесть)" - читать интересную книгу автора

стеной. Превосходная природная ловушка. Единственное, что требовалось от нас
-- преградить диким лошадям выход в долину, где они могут легко скрыться.
-- Ты знаешь самый лучший путь в этих горах, -- сказал мне отец. --
Поэтому отправляйся с первой группой, Барьют. Но ты должен слушаться дядю
Рэфа, понял?
-- Понял,-- ответил я.
-- Попытайся помочь им,-- добавил отец тихо, -- не то они могут
напугать табун или загнать его до изнеможения. Я думаю, наши табунщики как
следует не понимают еще, какой вред можно принести, если сильно напугать
табун.
-- Я понял, отец, -- сказал я. Но в этот момент я больше думал о Тахе,
чем обо всем табуне.
-- Им нужны самые лучшие молодые жеребцы и кобылы. Так что ты помоги
выбрать.
Я не ответил: "Да, папа", потому что сердцем знал, что я никогда не
стану ловить Таха.
В долину мы приехали ночью, и я надеялся, что дальше поедем лишь рано
утром, чтобы застигнуть дикий табун врасплох, но Грит сказал, что мы
подождем до полудня.
-- В это время они как раз все будут отдыхать, -- со своим всегдашним
спокойствием пояснил он,-- после того, как паслись всю ночь.
Мы ехали небольшими группами. Я ехал вместе с Гритом и дядей Рэфом,
который должен был стрелять снотворными пулями по двум жеребцам. Другой мой
дядя должен был выпустить свои пули по двум- молодым кобылам. Грит должен
был указать дяде Рэфу, в каких жеребцов стрелять.
-- А что будет, когда снотворная пуля попадет в лошадь? -- спросил я
Грита, когда мы ехали, по долине, направляясь к нужному нам ущелью. Я уже
начал беспокоиться за Таха.
-- Через несколько секунд лошадь упадет, -- ответил Грит.
-- А это больно?
-- Нисколько.
-- А что же делает пуля?
-- Она усыпит лошадь примерно на два часа. Не волнуйся, Барьют. Мы же
не собираемся принести вред тому, что мы хотим защитить и сохранить.
-- Ладно, -- согласился я неохотно. -- Но мне это не нравится.
Из-за того, что мы двигались очень осторожно, нам пришлось добираться
до ущелья довольно долго. В первой группе нас было десять, а остальные ехали
на некотором расстоянии позади, чтобы выстроить своего рода заслон,
загораживающий выход в долину. Но Tax уже или услышал, или учуял нас, и,
когда мы увидели табун, дикие лошади уже уходили вверх по ущелью.
-- Нам придется ехать по более высокому склону, чтобы оказаться выше
их, -- сказал мне дядя Рэф.
Я знал, что это будет нелегко, и, хотя мы ехали всю вторую половину
дня, но догнали табун только под самый вечер и преградили ему выход из
ущелья.
-- Смотри, вон Tax, -- шепнул я в правое ухо Бэту, моему коню.
Tax нервной рысью кружил вокруг табуна, как пастушья собака, сбивая его
в кучу, сердито потряхивая головой и размахивая хвостом.
-- Нам придется подъехать ближе, -- сказал Грит. -- Снотворные пули
летят не дальше ста метров.