"Джеймс Олдридж. Мальчик с лесного берега" - читать интересную книгу автора

было, ничего. Только немножко помета да птичье перо. Исчезла, и все тут.
Каким образом она очутилась на островке, это я понимал - очень просто: пока
она спала на пригорке, вода, видимо, прорвалась в ложбину и затопила все
вокруг; но куда она девалась теперь, этого я не мог понять: ведь воды-то она
боялась. Я искал на соседних островках, облазил все вокруг в тех местах,
куда вода вовсе не доходила, - бесполезно. Так и пришлось мне возвращаться
домой с грибами и с отцовским дробовиком.
За дробовик меня выдрали вожжами, потому что объяснить, зачем он мне
понадобился, я не мог. Рассказывать правду я даже не пытался - просто
выдумал какую-то длинную историю о том, как гонялся за кабаном. Отец сказал,
что кабаны у нас вообще не водятся, да я и без него это знал. В общем, мне
досталось как следует.
Назавтра я вернулся на то же место и опять искал там эту лису. На
следующий день - опять. Я все искал и искал, а в конце концов я уже просто
стал думать, как бы мне вообще найти какую-нибудь лису, но для меня это
всегда была именно та лиса. Патронов у меня не было, но я продолжал искать и
выслеживать. Потом как-то ночью я поплакал часок в подушку о том, что все
это так трудно и так загадочно, а на следующий день взялся за удочки -
ловить двадцатифунтовую треску.
На реке Малый Муррей есть несколько таких мест, где особенно хорошо
ловится треска, и все они мне были известны. Самое лучшее место - возле дома
старого Роя Кармайкла. Дом себе Рой устроил из парового котла. Перед домом,
со стороны реки, стояла калитка, которую он в свое время унес с какого-то
старого церковного двора, а забора не было. Калитка была со щеколдой, на
которой значилось: "Дома", "Нет дома". Когда Рой уходил или приходил, он
всегда поворачивал щеколду соответствующим образом. Он сделал на берегу
ступеньки до самой воды, и всегда - зимой, когда вода прибывала, и летом,
когда река мелела, - отмечал на них уровень воды железным колышком. К этому
колышку прислонил я свою удочку, и, как раз когда я насаживал на крючок
беззубку, старый Рой собственной персоной спустился к реке за водой.
- Почему ты не ловишь на червя? - спросил он.
- Я уже, кажется, в наших местах всех червяков извел, - ответил я ему.
- А ты бы сходил в городской свинарник.
- Туда мне нельзя показываться. Меня уже там раз поймали, когда я
ковырял между камней, которыми вымощен двор.
Рой был тощий и старый. Седые усы свисали ему прямо на рот. Иногда,
безо всякой причины, он вдруг начинал смеяться. Вот и сейчас он вдруг
засмеялся.
- Что поделывает твой папаша, Эдгар?
- Поехал в город продавать дрова, - ответил я.
- Тебе, верно, не очень нравится, что в городе все над ним смеются?
Я не нашелся, что ответить, и вместо этого спросил, почему он живет в
паровом котле.
- Двадцать лет я прожил над этим котлом, - объяснил он. - А теперь вот
живу в нем. Лучшего котла ни на одном речном пароходе не найдешь. Теперь
таких больше не делают. Если бы старушка "Рэнг-Дэнг" не наскочила на
Стрелку, она и теперь бы еще ходила здесь с этим котлом.
Все это я уже знал. Старушка "Рэнг-Дэнг" была колесным пароходом на
котором Рой попытался однажды пройти вверх по Малому Муррею. У мыса она
наскочила на мель и потом затонула. Старый Рой был на ней капитаном. Он