"Илья Олейников. Жизнь как песТня " - читать интересную книгу автора - Не согласится! - уверенно сказал я. - На "Волгу" он не наскребет.
Ему "Москвич" подавай. Затянув потуже ремни, мы постучались в капитанский кабинет. Он добродушно похлопал Валеру по плечу и спросил ласково: - Явился, ебть? - Значит, так, товарищ капитан, - начал отчитываться Валера, - мать поговорила с кем надо, объяснила ситуацию, те пошли навстречу, так что можете вашу "Волгу" хоть завтра забирать. - Как "Волгу"? - опешил Чумаков. - Почему "Волгу"? На хрена "Волгу"? У меня и денег-то на нее нет. Мне "Москвич" нужен. Я оказался прав. Со свободной наличностью у капитана было туговато. - "Волга" еще какая-то, ебть! - возмущенно бормотал он. По всему было видно, что ему и слово-то это неприятно - "Волга"! - Ну, что же поделаешь? Нет пока "Москвичей", - включился я. - Где же их взять, если нету? Правда, обещали, что через полгода могут быть, но знаете, как бывает... - Через полгода? - обнадежился капитан. - Ну, полгода - это еще полбеды. Полгода можно и подождать. Не срок - полгода-то, ебть. - А как с Валерой? - осторожненько спросил я. - А что с Валерой? А ничего с Валерой, - похохатывал капитан, - посадим его на тарелки. Будет в тарелки бить. Какой же оркестр - без Савельева. В смысле, без тарелок. Тарелки есть важнейшая функция духового оркестра. Ведь так, Савельев? А, ебть? Савельев, в знак согласия, мотнул головой. Так была получена долгожданная отсрочка. каптерке, попивали потихоньку водочку-заразу и вспоминали завистливо гражданскую жизнь. Само собой понятно, что, собравшись через полгода в очередную автомобильную командировку и благополучно вернувшись обратно, Валера с грустью вынужден был доложить капитану, что с "Москвичами" по-прежнему напряженка, но директор клятвенно обещал и даже божился (здесь Савельев, по-моему, перегнул палку), что через три месяца, может быть, что-то и проклюнется. Чумаков выслушал внимательно, ругнулся своим излюбленным "ебть" и поверил. А что ему оставалось делать? Прошло еще три месяца, потом еще три, и еще три, и так бы и докатились мы на вожделенном капитанском "Москвиче" до самого дембеля, если бы не вожжа под хвост. Я устал. Я устал и решил отдохнуть в госпитале. Сказав Чумакову, что у меня заболели зубы, я отпросился на несколько часов, а вернулся через три недели. Ко времени описываемых событий я уже принимал самое активное участие в ансамбле при Доме офицеров и, более то-го, стал местной "звездочкой". Не было в дивизии человека известнее меня. Второе, по известности и значимости, место занимал сам командир дивизии - генерал Пилевский. Согласитесь - почетное соседство. Используя свою популярность в корыстных целях, я пришел к знакомому хирургу, честно изложил ситуацию и попросился отдохнуть. Знакомый хирург охотно пошел навстречу, и с диагнозом "острый аппендицит" я был положен в хирургическое отделение. Но через день знакомый хирург передумал, и в моей истории болезни появилась еще одна запись: "Мениск коленной чашечки правой ноги". А еще через день я получил от капитана письмо, которое храню и по |
|
|