"Илья Олейников. Жизнь как песТня " - читать интересную книгу автора

- Выйти из окопа! - заорал, срываясь на птичий клекот, старлей.
Я вышел.
- Лечь!
Я лег.
- Встать!
Я встал.
- Лечь!
Я лег.
- Встать!
Я встал.
- Встать! Лечь! Встать! Лечь! - бесился Пеньков.
И я, в точном соответствии с командой, вставал и ложился, только делал
это очень аккуратно и очень медленно. Как на кинопленке в рапиде.
- Быстрее! - орал старлей.
- И рад бы, да никак! - смиренно отвечал я. - У меня с координацией
плохо. Меня даже от акробатики освободили, когда я учился. Ничего сделать
не смогли. Такая у меня неважная координация.
Пеньков плюнул и ушел. После обеда повторилась вчерашняя ситуация.
- Куда? - спросил он.
- В Дом офицеров, по приказу генерала, - отрапортовал я.
- А я на твоего генерала... - запел старую песенку Пеньков, но вовремя
спохватился. - Бери лопату и марш на стрельбище. Окопы рыть. А потом - на
гауптвахту. На пять суток.
На сей раз комдиву повезло, и мощный детородный орган старшего
лейтенанта не лег тяжким бременем на старче-ские генеральские плечики.
- С удовольствием бы, но не могу, - развел я руками. - У меня рваная
рана в левом полужопии. Штыком случайно поранился. Показать?
- Не надо! Я хер положил на твою рваную рану! - снова завел любимую
пластинку Пеньков.
- Странная у вас манера разговаривать, - вздохнул я. - Я, с вашего
позволения, сделаю в книжице еще одну маленькую запись: "Отказался
отпустить раненого бойца в санчасть!"
Пеньков офонарел.
- Итак, что мы имеем в итоге? - подвел я черту, не обращая на Пенькова
ровным счетом никакого внимания. - Значит, так. Положил мужскую гениталию
на командира дивизии. Это раз.
- Чего-чего я положил, - спросил психологически сломленный старлей.
- Гениталию. Х.., по-вашему! - объяс-нил я. - Далее. Попытка срыва
политического мероприятия. Два. Избиение рядового состава. Три. Отказ
отпустить на лечение бойца - это уже четыре. Ну и пять - ругается матом в
строю, что строжайше запрещено уставом внутренней службы Советской Армии.
Интересная картина вырисовывается, не правда ли, товарищ старший лейтенант?
Пеньков стоял ни жив ни мертв.
- Вы коммунист, товарищ лейтенант? - спросил я.
Ошеломленный Пеньков кивнул.
- М-да! Сочувствую. Ну, я пошел.
- В санчасть? - спросила тень Пенькова.
- Никак нет. В политотдел. К полков-нику Насырову.
Пеньков сел на скамеечку и схватился за сердце. Я же, четко чеканя
шаг, направился в политотдел. Закладывать Пенькова.