"Илья Олейников. Жизнь как песТня " - читать интересную книгу автора

ДЕЙСТВИЕ

Я родился в виноградной республике, и уже из одного этого можно
сделать вывод, что Родина щедро поила меня не только березовым соком. Еще в
семилетнем возрасте я, садясь ужинать, с молчаливого согласия родителей,
выпивал несколько граммов легкого молодого вина. А юношей совершал с
приятелями рейды по бесчисленным подвальчикам и погребкам, где чуть ли не
даром можно было пропустить стаканчик "Рошу де пуркарь", заев его при тебе
приготовленной и еще пахнущей дымком костичкой с помидорчиком и соленым
огурцом. Обычно до обеда мы обходили как минимум три точки, а после - еще
пять. Пьяных среди нас не было - приди я хоть раз подшофе, мой вспыльчивый
отец, несмотря на то, что я уже не был мальчиком, устроил бы мне
показательную порку. В качестве назидательного урока мне вполне хватило его
реакции, когда он впервые засек меня курящим. Было мне тогда лет
шестнадцать или чуть более. Во всяком случае, паспорт я уже получил. Я
сидел на скамеечке в милом моему сердцу стареньком соборном парке и, балдея
от летнего неба и соловьиных трелей, потягивал вкусную сигаретку.
"Как прекрасна жизнь, ля-ля-ля-ля-ля! - думалось мне, а душа вторила
эхом:
- Как прекрасна жизнь, ля-ля-ля-ля-ля!"
- Как здорово, что я молод и все еще впереди, ля-ля-ля-ля-ля! -
мурлыкал я, и снова душа вторила в такт:
- Как это здорово, ля-ля-ля-ля-ля!
Так, распевая в обнимку с душой нехитрый мотивчик, я кайфовал в тени
многолетних дубов и сосен, небрежно перебросив ножку на ножку и беззаботно
покуривая.
И вдруг я увидал папу. Взгляд его был страшен. Как на картине Репина
"Иван Грозный убивает своего сына", только с бердичевским акцентом.
Меня словно парализовало. И вместо того чтобы молниеносно выплюнуть
злосчастную сигарету куда подальше, я с перепугу выпятил ее вперед, нагло
зажав промеж зубов.
Такого невиданного цинизма отец перенести был не в силах, и, протянув
ко мне свою внушительную волосатую лапищу, он просто впер в меня сигарету
вместе с фильтром, размазав по лицу то, что уже не смогло войти в рот.
- Есчо раз увижу таких вещей - сделаю больно! - предупредил он с
чувством, и я понял, что это не пустая угроза.
Можно только представить, как бы он отреагировал, увидев меня
развалившимся на зеленом газоне и нежно посасывающим винцо.
Напиться я мог только далеко от отчего дома, что я и не преминул
сделать, едва только нога моя коснулась благословенной московской земли.

Попивали мы в основном дешевый азербайджанский "Агдам". Он, конечно,
не был столь благороден, как благословенное "Рошу де пуркарь", но, не в
пример ему, быстро сбивал с ног, чего, собственно, от него и требовалось.
И тем не менее пил я аккуратно - сказывалось родительское табу.
Алкогольная интоксикация настигла меня негаданно, в конце первого курса. А
началась эта хмельная премьера следующим образом. Отстояв очередь за
стипендией, я наткнулся на Леху Петракова. Леха являл собой ходячее
перпетуум мобиле, из уст которого постоянно вырывались крылатые фразы,