"Жан Оливье. Поход викингов " - читать интересную книгу автора

палубу.
Пламя медленно поднималось ввысь. Забытый за много дней пути едкий дым
от горящего сухого навоза пощипывал горло.
- Этот запах напоминает мне запах дома, - проговорил Тюркер, шумно
втягивая носом воздух.
- А какого дома - в Исландии, в Гренландии или, может быть, в стране
франков? - пошутил дядя Бьярни.
- Всех домов, где я жил. Тьфу, не знаю более противной вони, чем этот
навозный дым, который услаждает ваши северные ноздри! Запахом дома, о
котором я мечтаю, могло бы стать благоухание выжимаемого в давильне
винограда.
Викинги очень потешались над Тюркером и называли его пьянчужкой.
- Смотрите, люди, смотрите!
Впоследствии Лейф не мог вспомнить, кричал ли он сам или кто-нибудь
другой, но смех мгновенно умолк.
Лейф и его друзья увидели, как на берегу в глубокой тьме вспыхнул
огонек.
Вначале он слабо мигал, потом стал похож на искорку светлячка и наконец
взвился и заплясал красным языком. Это не мог быть пожар от удара молнии.
Ночь стояла ясная, а днем грозовые тучи не заволакивали небосвода. Да и
сейчас небо по-прежнему было чисто. Нет, это был огонь, зажженный людьми,
очаг, похожий на их собственный.
Заметили ли те, кто бодрствовал у костра, пламя на "Большом змее"? Были
ли то краснокожие люди? Передавал ли этот огонь какой-либо сигнал? Означал
ли он угрозу, или, напротив, его следовало толковать как обещание дружбы?
Лейф ломал себе голову и выходил из себя, оттого что не мог найти на
все эти вопросы немедленный ответ. Не задумываясь, он выхватил из костра
пылающий обломок доски и несколько раз взмахнул им над головой. Он был
уверен, что на берегу неизвестные люди следят за его движением.
- Ты обожжешь себе пальцы, - сказал дядя Бьярни.
- Смотри! Да смотри же! Смотрите все: они мне отвечают!
Над костром кто-то размахивал факелом. При каждом взмахе сноп искр
разлетался во мраке. Незнакомый человек без устали подавал знаки ярко
горящей головней.
Тогда охваченные радостью викинги подожгли старые просмоленные канаты и
испещрили тьму пятнами огня. А там, на берегу, тотчас вспыхнули двадцать
факелов, вычерчивая на высоте человеческого роста причудливые узоры.
Темнота мешала определить расстояние, но над ночной равниной был
переброшен мост, правда еще очень ненадежный и непрочный, пролеты которого
терялись в колеблющемся мраке. И все же возникала уверенность, что устоям
этого моста можно будет дать крепость.
Нужно было только дождаться, чтобы в ночи прозвучал человеческий голос
в ответ на призыв Лейфа.
Когда канаты догорели, викинги еще долго стояли у борта и смотрели, как
на берегу один за другим гасли факелы. Вскоре небольшой холм, или выступ
скалы, скрыл от них и сам костер. Но викинги по-прежнему не расходились.
Поток беспорядочных мыслей захлестнул их души. Дружинники Эйрика не
унаследовали от предков пристрастия к грабежам и войнам. Уединенная жизнь
далеко на севере не доставляла им случая принять участие в воинственных
набегах их норвежских и датских двоюродных братьев. Уделом северян было