"Анатолий Онегов. Пескари" - читать интересную книгу автора

заходит разговор о прошлом?.. Пескари Оки, пескари Москвы-реки, пескари
Протвы и той самой речушки под Ржевом, на берегу которой ждал меня все лето
чудесный человек...
Пескари Оки отошли в прошлое вместе с босоногим детством, оставив в
моей памяти навсегда шорохи стрекоз, зной июльского полдня и поющие под
ногами пески окских перекатов.
Пескари Москвы-реки были чуть позже, и я встретился с ними почти
взрослым человеком... Это было на перекате под Тучковом. Была осень - было
то самое время, когда москворецкие клены разгорались красками осенней меди.
Эти тихо горящие клены-факелы террасами спускались к самой воде и, встретив
наконец быструю воду переката, будто терялись перед ней от неожиданности.
Вода в Москве-реке уже была холодной, и забираться в воду босиком не
хотелось. Я стоял у самой воды и трепетно, как в детстве, следил за
поплавком, уносящимся вместе с течением.
Вода в осенней реке была прозрачной-прозрачной, и я видел в этой воде
больших темноспинных пескарей. Они тесными стайками старались прижаться к
песчаному дну, но течение упрямо сносило стайку в сторону.
Исчезала увлеченная струей одна стайка, и почти тут же на ее месте
появлялась другая. Казалось, пескари устремились сюда, к песчаной отмели,
навстречу течению, только для того, чтобы самим этим стремлением утвердить
что-то очень важное для себя. Они упрямо шли навстречу течению, как по
обету, отступали, не выдержав напора струи, и снова шли только сюда.
О том, что сейчас, осенью, на этом речном перекате, расцвеченном огнем
осенних кленов, пескари собирались именно в каком-то порыве, что сейчас их
вел сюда вовсе не плотский интерес, догадывался я еще и потому, что ни одна
из рыбок не желала обращать внимания на мотыля, нацепленного кисточкой на
мой крючок.
Я снова перебрасывал удочку, снова возвращал мотыля, груз и поплавок к
началу струи, снова течение тянуло кисточку мотыля по самому дну, и снова ни
один из пескарей не обращал внимания на приманку. Даже больше - если мотыль
оказывался перед самым пескариным носом, то рыбка тут же раздраженно
отходила в сторону...
Что делали они здесь, на перекате, осенью эти чудесно-загадочные
рыбки?.. А я прощался со своей юностью. И эта моя юность почему-то подарила
мне на память о себе именно осенние, прозрачно-холодные струи чистейшей воды
и желтые с красным зачарованные клены над быстрой водой...
Говорят, что иногда детство все-таки возвращается... Честное слово,
такое было со мной. Было в начале августа на берегу реки Протвы, чуть выше
Серпухова. Здесь тоже был перекат, песчаный, быстрый, и тоже были пескари. И
на этот раз эти пескари, как в детстве, отчаянно кидались к несущемуся по
течению кусочку червя, насаженному на крючок.
Вверху, над самой головой, палило жаркое, еще не успевшее забыть
июльский зной солнце, над самой водой носились стрекозы, ниже по течению
нет-нет да и выплескивался не то небольшой жерешок, не то подъязок, и теплые
струи летней воды мягко омывали мои ноги. И мне было легко и просто, как
тогда, когда для своих детских удочек мы вили волосяные лески и мастерили
пробочные поплавки.
А потом здесь же, на самом берегу, ошпаренные до красноты летним
солнцем, мы разводили небольшой костерик-тепличку и варили на жарко горящих
сухих ивовых палочках чудесную уху из пескарей. У нас даже не было с собой