"Ольга Онойко. Лес Рисунок на бересте " - читать интересную книгу автора

только на свят узор, может, просто первый раз в жизни видел ведку...
Злая была болезнь. Аннайн не знала снадобий, которые могли бы убить ее
напрочь, хотя в силах была поддержать ослабленное тело. Но не ту жертву
выбрал дух немочи, человек перед ней был властен над красотой и твердость
Иртенайн была с ним... Ведка задрала на Ирзилуке рубаху, сунула влажноватый
обтрепанный край ему в руки - держать у подмышек, и с силой, царапая
ногтями, провела пальцами по грудине. Он снова скрючился, давясь кашлем, -
женщина отступила на шаг, - выплюнул ей под ноги немалый комок слизи и
крови. Потом выпрямился и наконец нормально задышал. Улыбку его можно было
бы назвать сияющей, будь зубы чуть посветлее.
- Я покажу, что резать, - сказала Аннайн.
Она повернулась и пошла. Мастер, совладавший с остолбенением,
заторопился вслед, задыхаясь больше по привычке.
- Уж нарежу, госпожа, - умильно сулил он, сбоку, по-собачьи пытаясь
заглянуть ей в глаза, - всем нашим умением-старанием... уж любовь да
святость тебе, да милость Иртенайны...
Аннайн смотрела себе под ноги. В одном из соседних дворов держали
десять коров - богатое все же село - и что ни день водили их пастись...
- Возьмешься ли святину поставить? - спросила ведка.
- Да, без святины негоже, - подхватил Ирзилук и только потом осознал,
что ему предлагают делать.
- Н-не знаю... - пролепетал он и замолк, напряженно размышляя.
Подумав, - недолго, впрочем, - сказал, - Погляжу, госпожа. Тут тебе не лавку
сбить, тут, видать, что ни доска, то свят узор. А надолго ли остаешься?
- Ладины править буду, все, которые требны, - сказала Аннайн. - По
полям пройду, реку обвяжу, опушки трону. Но если святину ставить начнешь -
останусь, пока ладить да святить время не выйдет.
Ирзилук заколебался. Колебался он долго и бесплодно, - они успели
подойти к опушке, Аннайн поклонилась работникам и осмотрела землянку, а
мастер все не мог выдавить решения. Ведка посмотрела поверх его головы на
низенькие крыши: дранка, солома, узкие перья дыма. И поняла - нет. Не будет
в деревне святины.
- Ничего, - успокаивающе сказала она, забираясь в яму. Земля была
влажной, ее пронизывали корни недалекого леса. Их повредили лопатами, и лес
слегка обиделся, но эта обида была не из тех, за которые Хозяева истирают в
прах селения и сводят с ума оскорбителей. Если бы мужчины все же не стерпели
и осквернили место бранью, - было бы хуже.
- Не нужно святины, - пояснила она в ответ на взгляд. - Иртенайн не
желает.
Он не показал виду, но от ведки не укрылся беззвучный вздох облегчения,
проскользнувший мимо.
Аннайн долго объясняла, как должны быть украшены четыре столба, которые
надлежит укрепить в углах землянки, рисовала на рыжей супеси сухой еловой
веточкой. Ирзилук кивал.
Утром он принес ей готовую работу. Как и предполагала Аннайн, кое-что
все равно пришлось исправлять, но негодного вышло куда меньше, чем обычно
бывало. В огонь отправился только один резной шест, остальные вскоре должны
были встать на свои места.
Аннайн сидела на траве с другой стороны пригорка. Пока что на всем полу
землянки пылали костерки - сушили землю, согревали, очищали и святили.