"Сехэй Оока. Недопетая песня (Современная японская новелла) " - читать интересную книгу автораприходило, что твой дом находится в каких-нибудь двадцати метрах от шоссе,
по которому я ежедневно проезжаю. Если бы я это знал, я бы не мог так спокойно каждый раз здесь ездить. Я бы искал взглядом твою фигуру на тротуаре. Эта девочка не твой ребенок. У тебя нет ребенка, во всяком случае такого большого ребенка быть не может. Уж это-то мне доподлинно известно, потому что пять лет назад я еще был твоим мужем. Полюбив друг друга, мы поженились и свили стандартное супружеское гнездышко в одном из жилых районов Токио - в другом, не в этом районе. Мы ужасно дорожили уютом и покоем, словно боялись как бы наше прошлое не разрушило этого уютного гнезда. За последние пять лет я не думал, что встречу тебя, что увижу твое лицо, да еще так близко - всего в трех метрах... Время изменило твое лицо, так же как и мое положение. Раньше ты, уверенная в своей молодости и красоте, говорила: - Я знаю, почему ты меня любишь, - я ведь красивая... И ты с удовольствием показывала мне свое лицо и все свое тело. Интересно, смогла бы ты повторить эти слова теперь? Тебе уже за тридцать, и ты показалась мне усталой. Раньше ты бы не стала сидеть на корточках у дороги, в пыли, в чаду выхлопных газов. А теперь ты сидела, обняв за плечи чужую девочку и словно считая каждую проезжавшую мимо машину. Я был от тебя всего в трех метрах, но ты меня не заметила. А у меня пропал голос, и я не смог тебя окликнуть. И не смог остановиться, зажатый спереди и сзади другими машинами. раздумывая, подойти к тебе или нет. Может, подойти и сказать: "Привет, Гинко! Давненько мы с тобой не видались!.." Впрочем, скорее всего, я не только подходить к тебе, но даже и вылезать из машины не собирался. Потому что я помнил твои слова: "Не ищи встречи со мной. Я ведь из тех женщин, которые сбрасывают прошлое, как старое платье". Я сидел и ничего не предпринимал. Просто вспоминал тебя... Однажды ты рассказала: "...Не помню, как мама подняла меня с постели, Я спала и проснулась только тогда, когда уже стояла на ногах, одетая, в защитном капюшоне, а мама тормошила меня и похлопывала по щекам. Окно было совершенно красным, и комната была красной, и на улице что-то оглушительно ревело и выло. - Воздушная тревога! - сказала мама. - Крепко держись за меня, не выпускай мою руку! На спине у мамы был огромный сверток, в одной руке она, кажется, тоже что-то несла, а другой сжимала мою руку. Мы спустились вниз по лестнице. На первом этаже уже никого не было. Из-за дверей доносилась музыка - видно, кто-то забыл выключить радио. На улице не прекращался топот шагов. Мимо нашего дома шли и шли люди. - Смотри не выпускай мою руку! - повторила мама. Мы вышли на улицу и влились в людской поток. Небо было совершенно красным. Люди шли, шли, шли |
|
|