"Ольга Опалева. Маросейка,12: Операция 'Зеленый лед' " - читать интересную книгу автора

Борис Тарчевский, лысоватый мужчина средних лет, с остроугольной, как у
Мефистофеля, черной бородкой вернулся домой в приподнятом настроении. Стояла
теплая июньская ночь, и на душе у Тарчевского было празднично и легко.
Он жил один в роскошной шестикомнатнои квартире в самом центре Москвы,
в доме на Поварской улице. Если бы кто-нибудь спросил его: "Боря, на кой
тебе одному шесть комнат?" - он ответил бы словами булгаковского профессора
Преображенского, что, поскольку человек - это звучит гордо, постольку есть
он должен в столовой, работать в кабинете, а спать в спальне. Впрочем,
сегодня уже никто бы не задал Тарчевскому такой вопрос. Слава богу, жизнь в
стране изменилась к лучшему. Все вернулось на круги своя. Люди с умом живут
теперь и покруче него, ну а с теми, которые не в силах решить свой
квартирный вопрос, ему, Борису Тарчевскому, и разговаривать не о чем... Вот
такая белиберда почему-то крутилась у Тарчевского в голове, когда он вошел в
свою квартиру.
Вообще говоря, он редко здесь ел, мало спал и уж совсем никого не
оперировал, в отличие от вышеупомянутого булгаковского профессора. А сейчас
ему и вовсе не нужна была эта квартира, со вкусом обставленная изысканной
мебелью, которую он так долго и тщательно выбирал, подключив к делу чуть ли
не все антикварные магазины столицы. Тарчевский гордился своим вкусом и
всегда с интересом наблюдал, как люди, впервые попавшие в его квартиру, с
изумлением осматриваются вокруг. Но сейчас, в эту теплую июньскую ночь, ему
было на все это наплевать. Скоро вся эта московская жизнь закончится. Уже
совсем близко то время, когда он станет действительно богат, женится на
какой-нибудь красотке Марте и в роскошном особняке, в самом сердце
цивилизованной и такой милой ему Германии, будут бегать его маленькие
белокурые (если получится) отпрыски и лопотать по-немецки. Осталось
подождать совсем чуть-чуть.
Тарчевский снял пиджак, сорвал надоевший за день ошейник галстука и
достал из портфеля небольшую керамическую фигурку мышонка. Физиономия
мышонка выражала уверенность в себе и какую-то непреклонную волю. Тарчевский
долго вертел фигурку, разглядывая со всех сторон. Он даже несколько раз
понюхал ее. Да, это был редкий экземпляр. Пришлось выложить за него кучу
денег, но он ни о чем не жалеет: выражение морды у этого звереныша именно
то, что нужно ему, Борису Тарчевскому. Нужно всегда, но в данный момент его
жизни - особенно. Он поставил мышонка на полку к другим собратьям - эти
грызуны в страшном количестве заполняли все свободные пространства
антикварного интерьера его квартиры.
Собрание этих фигурок, начатое еще в студенческие годы, в последнее
время стало настоящей страстью Тарчевского. Он ублажал мышиного бога,
покупая все новые и новые его изображения. Ежедневный осмотр огромной
коллекции заменял ему вечернюю молитву.
Тарчевский родился в год Мыши и очень гордился этим фактом, чему были
свои причины. Когда-то, еще в студенчестве, он услышал легенду о споре
животных. Звери поспорили, кто из них первым увидит солнце, и победила всех
маленькая хитроумная мышь, взобравшаяся на спину быка. Тарчевский воспринял
эту легенду как руководство к действию и никогда не стыдился поступков,
заставляющих вспомнить победу премудрой зверушки.
Вот сейчас, всего через несколько дней, он круто обойдет Бурмистрова -
своего шефа по работе, и, взобравшись на шею этого быка, первым увидит