"Ольга Опалева. Маросейка,12: Операция 'Зеленый лед' " - читать интересную книгу автора

Замечательные привычки, для заказчиков просто находка. Как долго он, Борис
Тарчевский, ждал чего-нибудь подобного. И дождался. Сейчас, когда больше
половины заказа выполнено, часть той огромной суммы, которую платит шейх, он
получит уже завтра. Конечно, у него остается мало времени на выполнение
второй половины заказа, огранщикам придется поднажать, но у него все шансы
успеть. А уж тогда...
Высокие напольные красного дерева часы мелодично пробили двенадцать
раз. И только в квартире снова наступила тишина, как вдруг раздался резкий
звонок телефона. Вздрогнув от неожиданности, Тарчевский взял трубку:
- Слушаю вас.
- Борис Самуилович, это я, Николай...
- Какой Николай?
- Рудин. Николай Рудин, Борис Самуилович! Бурмистров просил меня срочно
завезти вам бумаги.
Рудин был начальник службы безопасности "Самоцветов", и звонку его Боря
не удивился. Но вот время...
- Чего вдруг так срочно? - спросил он,
- Вы ж утром вылетаете. А это что-то очень важное. Он просил, чтобы вы
сразу позвонили, как прочтете. Я в машине, у подъезда.
- Ну хорошо. Заходи.
Тарчевский положил трубку и принялся неторопливо собирать изумруды в
серый бархатный мешочек. Ничего, Рудин подождет. Не мог позвонить заранее. И
что, собственно, за срочность такая? Какая-то совковая манера проявлять
рабочее усердие именно по ночам...

2

Через несколько минут Николай Рудин уже входил в квартиру вслед за
Тарчевским. Это был человек лет сорока пяти, с неприметным обыденным лицом.
Мужчины прошли в кабинет. Хозяин остановился у стола и, не предлагая
гостю сесть, молча протянул 'руку. Поздний визитер, не снимая тонких кожаных
перчаток, открыл кейс, достал оттуда узкий длинный конверт. Тарчевский взял
конверт и, на ходу вскрывая его, двинулся к креслу. Уже садясь, он вытянул
оттуда несколько сложенных листов бумаги, но прочитать их не успел...
Единственное, что он смог, - это вскинуть голову, уловив боковым
зрением какое-то движение позднего гостя. И это было все, что он успел...
Николай, сделав пару стремительно скользящих шагов, оказался рядом с
хозяином и, резко взмахнув рукой, нанес ребром ладони сильный удар сзади и
сбоку по шее. Тарчевский коротко всхрапнул и, мгновенно потеряв сознание,
ткнулся лицом в бумаги.
Николай приподнял его и снова усадил в кресле прямо. Затем он положил
на стол кейс, с которым пришел, извлек из него одноразовый шприц и ампулу.
Отломил головку ампулы, всосал прозрачную жидкость. Закатал правый рукав
рубашки Тарчевского, перетянул руку жгутом и профессионально ловко ввел
жидкость в вену. Убрал все обратно в кейс. Посмотрел на часы, сел напротив
хозяина квартиры, не без отвращения разглядывая смотрящие на него со всех
полок мышиные морды...
Спустя десять минут Николай привстал и сунул под нос Тарчевскому ватку,
смоченную нашатырным спиртом. Тарчевский застонал, дернулся и, открыв глаза,
приподнял голову. Лицо у него взмокло от пота, глаза слегка закатились.