"Борис Орлов, Алексей Махров. Господа из завтра (Книга вторая) " - читать интересную книгу автора

сальдо торгового баланса в среднегодовом исчислении составило 142,2 миллиона
рублей золотом или 36,2 % от объема вывоза. И кому это, спрашивается,
выгодно?
Бунге ошарашено молчит, переводя изумленные взгляд с меня на Димку и
обратно. А Димыч меж тем уверенно берет стул, усаживается на него верхом
напротив Николая Христиановича и гонит дальше:
- Два года тому назад вы, господин Действительный Тайный Советник
довели протекционистские тарифы до их логического максимума. За это вам от
имени всех российских предпринимателей нижайший поклон и респект.
- Что? - выдавливает из себя Бунге, но Политов-Рукавишников деловито
продолжает:
- Но теперь нас уже не может устраивать ваш отказ от попыток
стабилизировать рубль на традиционной серебряной основе и курс на введение
золотого монометаллизма. Уже имеющееся повышение среднегодового курса рубля
в золоте с 55,7 копеек в прошлом году до 56,5 копеек по итогам трех
прошедших месяцев не соответствует нашим интересам экспортеров.
На Николая Христиановича жалко смотреть. Он-то, душа светлая и чистая,
пришел прочитать популярную лекцию по политической экономии цесаревичу, а
вместо этого угодил на какое-то судилище. После затянувшейся паузы, Бунге,
наконец, хрипло спрашивает меня:
- Ваше Императорское Высочество, вы не представите меня вашему гостю?
Просьба звучит дико, ибо Димка прекрасно знает, кто такой Николай
Христианович. Но я все понимаю и иду навстречу попавшему впросак:
- Познакомьтесь, господа. Действительный тайный советник, председатель
Комитета министров, Николай Христианович Бунге. Владелец крупнейшего в
России металлургического, сталепрокатного, машино и станкостроительного
предприятия, председатель совета акционеров Торгового дома братьев
Рукавишниковых, Александр Михайлович Рукавишников.
Оба синхронно поднимаются и кланяются друг другу. Затем Бунге
неожиданно улыбается и произносит:
- Господин Рукавишников, мне остается только пожалеть, что мы не
встретились с вами раньше. Полагаю, вы могли бы дать несколько весьма ценных
рекомендаций по выходу из создавшегося положения.
- Полагаю - смог бы, - уверенно сообщает Димыч. - Но хочу отметить,
господин Бунге (Я прикрываю глаза. Господи, да что ж он творит, печенег
этакий?!), что мне намного ближе ваша деятельность по внесению многих
необходимейших дополнений в трудовое законодательство России и созданию
фабричной инспекции.
Бунге польщен и не обращает внимания на грубейшее нарушение в
титуловании. Он пускается в подробные объяснения смысла своих действий, но
это он, ей-ей, зря! Теперь и я могу поиграть в эту игру...
После сорокаминутной лекции о необходимости введения КЗоТ, Бунге
окончательно теряется. Он еще пытается что-то лепетать об отмене круговой
поруки в деревне и не допустимости искусственной консервации сельской
общины, но, услышав наше дружное мнение о развитии фермерских хозяйств и
создании сельскохозяйственных кооперативов и госхозов, окончательно
стушевывается. Он торопливо прощается со мной и Димычем, клянется в том, что
окажет мне любую мыслимую и немыслимую поддержку в реформации Империи и т.д.
и т.п.
Мы остаемся в кабинете вдвоем с Димкой. Тот тут же сбрасывает с себя