"Владимир Орлов. Нравится всем - выживают единицы" - читать интересную книгу автора

- Да, тебе надо было постучаться, - согласился я.
- Комнат было много, и я подумал, что это будет немного глупо, -
об╓яснил он.
- Хорошо, - проговорил я, направляясь к гладильной доске. - Это хорошее
доказательство твоей неточности. Лацман гордо выпрямился и сказал:
- Нет ничего неточнее твоего пристрастия. Но на это я уже не обратил
никакого внимания, принявшись изучать крепление и штангу.

70.

Вначале мы разговаривали. Лацман, я, Марат и Мишка Лукин. Во всем этом
было что-то новое. Новым был вид, изображение на сетчатке глаза. И оно, это
изображение, было очень живым. Не будем говорить об эмоциональной стороне
дела, что я был радостен или как, но случилось то, в чем я себе не признался
бы. Может, я был в оранжевых очках? В них безусловно может стать теплее,
даже 20-го декабря. "Зимы ждала, ждала природа. Снег выпал только в
январе..." Не показался ли я себе рыжим? Я как-то примерял на себя рыжий
парик-каре, получался вопиющий педик - от зеркала оторваться невозможно. С
другой стороны, во всей этой обстановке было что-то подозрительно знакомое.
К примеру, представление о возрасте, если тебе это о чем-то говорит, -
возраст, когда может и должно быть волнующе хорошо. Хотя я понимаю, что
тогда было отнюдь не безоблачно. Я видел себя тогдашнего на пленке у Паши
(приятель Лукина). С╓емка велась в декабре 19... года. Совершенно
поразительно, как можно было в меня не влюбиться. Я в себя влюбился. И,
конечно, не могу поверить этим Маринкиным россказням о том, каким я был
жалким, когда мы познакомились.

71.

Я измучился. Стоя здесь и сейчас, с заправленными в карманы брюк руками
я казался себе еще более уставшим. Говоря о запредельном, мы забываем, что
это никогда не происходит с нами. Мы можем легко впасть в утомление,
потерять остатки сил для продолжения чего-либо, но нас это не доводит до
крайности. Крайность почти всегда остается за кругом наших повседневных
переживаний. Я легко это говорю теперь, потому что сам выбрал этот образ и
эту манеру говорить, высказывать свои мысли, которые теперь кажутся такими
свежими... Я запустил руки поглубже и обнаружил, что в принципе для них нет
особого предела, то есть их можно было бы просунуть еще и дальше, если бы не
обычное желание находиться в устойчивом положении. Как нам этого не хватает!
Я мысленно поворачиваюсь и начинаю двигаться вслед за мыслью по кругу...

72.

Нет камня прочнее, чем этот! В одном слове порой заключается больше
смысла, чем в целом предложении. Я просто не могу вам сейчас об╓яснить, как
это выходит, но по причинам ненайденности или еще больше - скрытности, я
вынужден констатировать, что все ваши изыскания ложны. Почти. И я говорю то
же самое. Будь это простой выход или цепь сложных препятствий - все это
оказывается наружи, попадает под яркий свет дня. Откатывается на два, три
года назад, вперед и уже не зовет и ничего не требует. Пусть эту мрачность