"Андрей Орлов. Интервенция ("Харбинский экспресс" #2)" - читать интересную книгу автора

и подтвердил провожатый:
- Стропила взметнули, а перекрыть не успели. Не беда, авось не
промокнешь. Ты, это, тут смирно сиди. С огнем не шали: окна доской
заколочены, а дверь я с улицы подопру. Так что, ежели припрятал где свои
табашные причиндалы, - лучше сразу скажи.
Надо сказать, Кузьма теперь заметно переменился в общении: "касатиком"
больше не называл, губы гузкой не складывал. И вообще всем видом давал
понять, что мнения он о путнике, ставшем пленником, самого незначительного.
Ну да и шут с ним. Есть дела поважнее, чем отношения с этим сектантом.
Клавдий Симеонович внимательно осмотрелся в избе. Способ выбраться
отсюда, возможно, имелся, да только с первого взгляда его обнаружить не
удалось.
- Чего озираешься? - спросил Кузьма. - Боязно? Ну, не робей. Стены
ладные, никто тебя не достанет. А и достанет, невелика беда... - прибавил он
и усмехнулся. - Я так понимаю, ввечеру кормщик над тобой суд учинит. А
после, само собой, покарает. Так что, странничек, одно тебе остается -
молиться. И я за тебя тож помолюсь. Глядишь, и простит Господь иудины твои
намерения.
- Помолись, помолись. Да прежде не забудь покормить. Небось голодом-то
морить меня не было приказаний?
Клавдий Симеонович старался говорить спокойно. Он изо всех сил не
подавал виду, но на самом деле внутри у него все разом захолодело. Судить
его собираются! Виданное ли дело - в этом медвежьем углу!
Без защиты, без адвоката. Да какая защита - у них наверняка уж и
приговорчик состряпан. Вон как уверенно смотрится этот заплевыш. Точно, он в
курсе намерений, так сказать, свого патрона.
Н-да, вот уж действительно морген-фри!
- Ладно, пришлю тебе перехватку, - сказал Кузьма. - Только разносолов
не жди. Мы тут себя блюдем, нечистого не вкушаем. Все, пойду. Светает уже. А
делов-то невпроворот. Вон, колодезь надо поправить. Да еще печь дымит.
О-хо-хо!
Он повернулся, направился к выходу. На пороге помешкал, обернулся:
- А я тебя, тать, сразу наскрозь разглядел. Хоть и хитрый ты, а как
есть дурак!
- Это почему же? - мрачно осведомился Сопов.
- Да потому! Помнишь, сам говорил, будто тебя к нам попутчик сподобил,
с которым ты вместе по чугунке катался?
- Ну помню. И что с того?
- А то, касатик, что никто из нас на этой бесовской повозке ни в жизнь
не поедет. Это все вражье наваждение и грех. Уяснил?
Клавдий Симеонович промолчал.
Кузьма вышел. Хлопнула дверь в сенях. Титулярный советник услышал, как
хлыстовец подпирает ее чем-то с той стороны. Потом раздались удалявшиеся
шаги, и настала вслед тишина.


* * *

Старший филер Серебрянников любил повторять, что жизнь - надзор, а все
люди - филеры. Главное - оказаться в нужное время у нужного окошка. И суметь