"Х.Ортега-и-Гассет. Что такое философия" - читать интересную книгу автора

отчетливом желании вновь выйти в открытое море полной и совершенной
философии, короче, философии во всем ее объеме.
За последние тридцать лет отношение философа к собственной работе
изменилось. Сейчас я говорю не о том, что содержание философских учений
теперь иное, чем четверть века назад, а о том, что в самом начале своей
работы, прежде чем продумать и усвоить это содержание, сегодняшний философ
пребывает в совершенно ином настроении, или расположении духа, чем мыслители
предшествующих поколений.
Естественно, перед лицом подобных перемен возникает вопрос: как
произошло такое угнетение и смущение философского духа и что дало ему
возможность вновь обрести силу и веру в себя и даже перейти в наступление?
Удовлетворительно объяснить первое и второе событие можно лишь определив
умонастроение европейца того и другого периода. Любое объяснение зримых
изменений, появляющихся на поверхности истории, которое не проникает в недра
человеческой души, чтобы найти там скрытые таинственные изменения, - само
остается поверхностным. Им можно довольствоваться только при ограниченных
целях исследования. Таково, например, предстоящее нам сегодня объяснение
изменений, о которых я упомянул; однако не следует забывать, что оно
неудовлетворительно, ибо лишает историческое событие его глубинного
измерения и переводит исторический процесс в простую двумерную плоскость.
Итак, серьезно исследовать, почему происходят эти изменения в
философском, политическом или художественном образе мыслей, значит поставить
грандиозный вопрос - вопрос о том, почему меняются времена, почему сегодня
мы не думаем и не чувствуем так, как сто лет назад, почему человечество не
остановилось на одном и том же репертуаре, а, напротив, постоянно пребывает
в беспокойстве, движении; сегодня убегает от своего вчера, ежечасно меняя не
только фасон своей шляпы, но и душевный настрой. Короче, почему существует
история? Нет нужды заявлять, что при рассмотрении такого возвышенного
предмета вам следует благоговейно свернуть в сторону, подступая к нему
издалека. Но мне важно отметить, что до сегодняшнего дня историки не
затрагивали главную причину исторических иеремеев. Лицо истории, звучание
времен не изменится из-за того, что кто-то изобрел новую идею или новое
чувство, - как не изменится цвет Атлантического океана из-за того, что
художник-маринист омыл в нем свою кисть, вымазанную киноварью. Но если вдруг
огромная людская масса усвоит эту идею и загорится этим чувством, арена
истории, лик времен окрасятся в новый цвет. Так вот, огромные людские массы
не принимают новой идеи, не загораются особым чувством не потому, что им их
не проповедуют. Нужно, чтобы идеи и чувства были у них уже сформированы,
созрели, были им свойственны. Без этого глубокого, Спонтанного
предрасположения массы любой пророк останется пророком в пустыне.
Потому исторические перемены требуют появления таких людей, которые так
или иначе отличались бы от тех, что были, - т. е. требуют смены поколений.
Уже давно я твержу историкам, что понятие поколения - самое важное в
истории. И должно быть, да свете появилось новое поколение историков, так
как я замечаю, что эта идея привилась, особенно в Германии.
Чтобы в мире произошли серьезные изменения, нужно, чтобы изменился тип
мужчины и, разумеется, женщины; чтобы появилось множество похожих друг на
друга созданий с новым жизненным восприятием. Это и есть поколение:
разновидность человека в том строгом смысле слова "разновидность", которое
ему придают естествоиспытатели. Его представители входят в мир, Наделенные