"Джордж Оруэлл. Взгляд на 'Путешествия Гулливера'" - читать интересную книгу автора

По мнению профессора Дж. М. Тревельяна ("Англия при королеве Анне"),
карьере Свифта отчасти помешало то обстоятельство, что королева была
шокирована "Сказкой бочки", памфлетом, который - так, очевидно, казалось
Свифту - сослужил большую службу английской короне: ведь, обрушиваясь на
диссентеров, а еще с большей силой на католиков, автор оставил в покое
государственную церковь. Так или иначе, никто не станет отрицать, что
"Путешествия Гулливера" - книга не только пессимистическая, но и мстительная,
в которой, особенно в Первой и Третьей частях, Свифт часто опускается до узких
политических пристрастий. В ней смешалось все: мелочность и великодушие,
республиканизм и дух авторитарности, почтение к разуму и агностицизм. Столь
присущее, как известно, Свифту свирепое отвращение к человеческой плоти
становится господствующей чертой лишь в Четвертой части, но эта его
одержимость почему-то не удивляет. Чувствуешь, что все эти перемены, все эти
перепады настроения терзали одну и ту же личность, а связь между политическими
взглядами Свифта и его неизменным отчаянием - одна из самых интересных
особенностей этой книги.

В политическом плане Свифт принадлежал к числу тех людей, которых
безрассудства современной им прогрессивной партии вигов загоняли в извращенный
торизм. Первая часть "Путешествий" при беглом чтении - сатира, высмеивающая
претензии человека на величие, если всмотреться внимательнее, может быть
воспринята как выступление против Англии, против господствующей партии вигов и
против войны с Францией - войны, которая, как бы ни были низки мотивы
союзников, все же спасла Европу от тиранического произвола одной-единственной
реакционной державы. Свифт не был якобитом, не был он, строго говоря, и тори,
призывал он в этой войне всего лишь к заключению умеренного мирного договора,
а не к поражению Англии. И все же в финале Первой части чувствуется некий
привкус "квис-лингизма", что слегка нарушает ее аллегорический замысел. Когда
Гулливер бежит из Лилипутии (Англии) в Блефуску (Францию), авторская посылка,
что человечек ростом в шесть дюймов должен вызывать презрение, каким-то
образом исчезает. Если жители Лилипутии вели себя по отношению к Гулливеру
самым предательским и гнусным образом, то в Блефуску его встречают искренно и
радушно, да и весь финал этой части повествования звучит отлично от
предшествующих глав. Совершенно ясно, что враждебность Свифта обращена прежде
всего на Англию. Именно "ваших туземцев" (то есть соотечественников Гулливера)
король Бробдингнега именует "выводком маленьких отвратительных пресмыкающихся,
самых пагубных из всех, какие когда-либо ползали по земной поверхности". А
длинный пассаж в самом конце, обличающий колониализм и захват территорий, явно
относится к Англии, хотя рассказчик самым тщательным образом пытается
утверждать противоположное. С немалым ожесточением нападает Свифт в Третьей
части и на союзника Англии - Голландию, которая ранее послужила мишенью для
одного из самых знаменитых его памфлетов. Нечто весьма личное звучит и в
пассаже, в котором Гулливер высказывает свое удовлетворение тем, что иные из
открытых им стран не могут быть превращены в колонии Британской Короны.

"Правда, гуигнгнмы как будто не так хорошо подготовлены к войне,
искусству, которое совершенно для них чуждо, особенно что касается обращения с
огнестрельным оружием. Однако будь я министром, я никогда бы не посоветовал
нападать на них. ...Представьте себе двадцать тысяч гуигнгнмов, врезавшихся в