"Георгий Осипов. Подстрекатель " - читать интересную книгу автора

передо мной - то ли это дневник, а может быть проба пера неизвестного
сочинителя, тем более что текст был покрыт исправлениями, целые абзацы были
вымараны, а от нескольких листов остались одни зубчатые края.
Неделю позже, выходя за ворота больницы, я уносил в чемоданчике бережно
упакованную тетрадь. Путешествую я по старинки, с саквояжем, не люблю всякие
подвесные сумки или эдакие шотландские мочеприемники. Надеюсь, и Вы в Вашем
органе не жалуете это чужебесие. Расспросы медсестры о возможном владельце
или авторе закончились обещанием миловидной девушки позвонить, как только
она снарядится в город к портнихе.
По возвращении на квартиру я сразу же принялся "репейник вычищать" на
манускрипте. Насколько мне это удалось, судите, господин редактор, сами.
Надеюсь все же, что необычное это повествование покажется Вам
интересным и достойным помещения в издаваемом Вами журнале.
Автобус качнулся и, раздавив колесом солнечный диск в колхозной луже,
покатил по зернистой грязи. Изношенные его внутренности - не дребезжать:
Никого не огорчило мое желание идти пешком. Реквизитор. Существо, похоже
зачатое в кривом зеркале, нарывало, нарывало покамест родичи не угладили
бока.
Семейство Носферату угнездилось в кабине и Чашников, парторг труппы,
отрывисто приказал шоферу: "Заводи, Абдулла, поехали!" Выездной спектакль
работали без антрактов. Абдулла в узорчатом свитере напоминал Боба Дилана.
Э, нет! Лучше я воздержусь от описаний и, попросту шагая по трассе, напомню
сам себе о пережитом потрясении. Я себе гуляю. Вниз по матери:
Фамилия моей матери была Пужникова (воробьи слетаются клевать
просыпавшиеся семечки; чем это он проколол себе карман - актер Кампов? Или
урод реквизитор так остервенилась моим присутствием, что выбросила заодно с
лушпайками и несъеденные?), она помешалась на величии и славе третьего
рейха, отчего любила приписывать себе в родню покойных ныне Астангова,
Околовича, Мосли. Матушкины симпатии едва не погубили меня: будучи шести лет
отроду, я мелком нарисовал на ладони зловещего паука и, хлопая по спинам
игроков в домино запечатлел на их спинах символ арийского господства. В
четвертом классе мое предложение было зачитано на собрании: "Заказывайте
изделия из кожи и костей - абажуры, ридикюли, парусники".
Они все - актеришки: Впрочем, "актеришек" оставили в гостинице
попригляднее с запущенным бассейном во дворе. Случались ли вам заглядывать в
жилище тех, кто добывает пропитание постановками - сколько гвоздей вколочено
в стены, и что на них весит!
Они вынимали, точнее высовывали свои паспорта, как будто их выкупили из
Аушвица заокеанские филантропы - так кокетливо называют фабрику смерти
перемещенные лица. А и пусть - чудесная лужайка, скрипачи, которым, увы,
суждено после концерта уйти с пустыми кошелками, а рядом уже повис в небе
черный, черный липкий дым. "Обыкновенный фашизм" был моим любимым зрелищем в
детские годы, а вовсе не капитан Тенкеш. Никаких скрипок - Рики Нельсон, Пэт
Бун1, вот музычка для мещанского геноцида - обволакивающая ушеса стерильная
патока, в то время как человеческие козенаки оклеивались бы смертной
испариной, прежде чем уйти дымом в вечную пошлятину мученичества.
А вот мой новый знакомый произносит Нельзон (ударение на "О"). Бабушка
у него проживает в Махнограде, и когда внук, бывало, слушал Фараонов,
старенькой хохлушке чудилось "Гуляй-поле" вместо Вулли-Булли2.
Что до меня, то я потерял счет припадкам, представляя себя на месте