"Кристиан Остер. Свидания " - читать интересную книгу автора

ему их тоже не задавал.
Дети легли. Я решил сегодня же предупредить Одри, что завтра не смогу
прийти на встречу. Проще всего было подождать и позвонить на следующий день,
но следующий день показался мне для этого слишком далеким или, наоборот,
еслишком близким к завтрашнему вечеру, не знаю, только мне не удавалось
втянуться в новый для меня вид ожидания и откладывать дело, которое надо
сделать все равно. Кроме того, я заботился и об Одри, хотел заранее
известить, что я не совсем свободен. Возможно, меня просто обуяла жажда
деятельности. Ведь позвонить прямо сейчас от Симона я не мог. Следовательно,
должен был отлучиться. А отлучиться было непросто, я боялся, что друг меня
не поймет, особенно после того, как я согласился остаться еще и на завтра.
Все-таки я решился сказать ему, что мне нужно забежать домой сегодня
вечером. Это была маленькая ложь, почти правда. А то и заночевать дома.
Извини, сказал я, это не в укор тебе, просто мне так удобнее. И потом,
сегодня ночью тебе не потребуется моя поддержка, добавил я не без коварства,
совершенно, впрочем, излишнего, просто я хотел придать своему уходу больше
правдоподобия, но не придал, поскольку Симон и так воспринял его с
пониманием. Он в эту минуту все воспринимал с пониманием.
Возьми мои запасные ключи, сказал он. Ты сможешь вернуться, когда
захочешь. А завтра вечером отдашь.
Я взял ключи. Возможно, они принадлежали Одри, или это третий комплект.
Не беспокойся, сказал я, стоя на пороге, все уладится, все будет хорошо.
Что уладится?
Все, ответил я. Жизнь.
С этим утверждением, мне самому неясным, я его и покинул. Пусть думает,
что ему заблагорассудится, сам я обычно осмыслял свои слова и поступки
задним числом. Мое высказывание было адресовано ему, но не факт, что оно
распространялось и на меня. В ту минуту я, наверно, испытал потребность
поддержать кого-то или что-то, может быть, просто ход вещей. Меня самого
поддерживать не имело смысла, я вступил в смутную полосу и должен был
действовать механически, если хотел продвинуться вперед.
Что не мешало мне следить за собственным поведением, используя те
преимущества, какие имеет сторонний наблюдатель.
На самом деле теперь мне не терпелось дозвониться Одри, это стало моей
единственной целью. Сомнительная необходимость звонка не останавливала меня,
а скорее, наоборот, подстегивала. Сама мысль, что никакой спешки нет,
позволяла мне выбрать спешку. И вообще, позволяла выбирать.
А выбор мой между тем обернулся проблемами, потому что, когда справа от
меня остался пустой загон с удалившимися на ночлег страусами, а над головой
среди сгустившейся тишины зашелестел от ветра платан, я обнаружил, стоя на
набережной Сен-Бернар, что уже очень поздно. Близилась полночь, звонить Одри
надо бы прямо сейчас, да и то с риском побеспокоить ее хозяев. А для этого
найти автомат.
Впрочем, телефонной карточки у меня не было все равно. Мобильника тем
более. Никогда не понимал, зачем он нужен.
Дальнейший мой расчет не оправдался. Добраться до дома и позвонить
оттуда Одри в приличное время я не успевал, а потому решил пойти вдоль
набережной в надежде наткнуться на прохожего, который одолжил бы мне
мобильник. Нежность этой ночи позволяла предполагать, что на берегу реки я
кого-нибудь да встречу.