"А.Островер. Удивительная история или повесть о том, как была похищена рукопись Аристотеля и что с ней приключилось " - читать интересную книгу автора

Вдруг он, словно вернувшись к жизни, весело рассмеялся:
- Кто вы? Ваша профессия?
- Литератор. - Я назвал себя.
Он протянул мне руку и назвал себя тоже.
Итак, случайным моим собеседником оказался весьма известный
ученый-ориенталист. Я задержал его руку в своей дольше, чем это полагалось
при первом знакомстве, и посмотрел на него глазами пионера, которому
довелось увидеть прославленного героя.
Заметив впечатление, которое он произвел, профессор дружески обнял меня
за плечи:
- Писатель? Удачная встреча! Хотите услышать историю одной рукописи
Аристотеля? Любопытнейшая история! Новы из каких, простите, писателей: из
тех, кто пишет, или из тех, которые, увы, писали когда-то?
- Полагаю, из первых.
- Тогда с охотой поведаю вам эту историю. Вы не торопитесь?
И профессор принялся рассказывать.


Часть первая

ШАРМАНЩИКИ


1

Шел 1848 год: с Запада надвигалась революция. Николай I послал войска в
Венгрию с приказом: "Удушить революцию па марше".
Управляющим III отделением был тогда генерал Дубельт. Худое лицо,
пшеничного цвета усы, усталый взгляд, глубокие рытвины на лбу - за этим
обликом скрывалось дрянное нутро лицемера и кнутобойца. Это он в апреле 1848
года, встретив на Мойке больного, доживающего последние дни Белинского, взял
его под руку и дружески спросил: "Когда же вы, почтеннейший Виссарион
Григорьевич, к нам пожалуете? Хороший казематик мы вам приготовили".
Дубельт был честолюбив, как скаковая лошадь, которая из кожи лезет,
чтобы обогнать бегущую впереди. Он уже взобрался на одну из высших ступенек
сановной лестницы, но честолюбие гнало его дальше: между ним и царем
Николаем все еще стояла тень Бенкендорфа, "дорогого друга". Сам Бенкендорф
уже четыре года был в могиле, хозяином III отделения стал он, Дубельт, но
тень "дорогого друга" незримо витала в кабинете Николая - тень в образе
наушника Мордвинова, оставленного Бенкендорфом в III отделении "для
преемственности". Надо было прогнать эту тень!
И Дубельту повезло. В сентябрьский вечер он ехал в Зимний дворец.
Сумерки сгущались, тускнела Адмиралтейская игла, люди на Невском скрывались
за серой дымкой. И вдруг Дубельту послышался мотив "Марсельезы".
- Стой!
Кучер, натянув вожжи, оборвал резвый бег жеребца.
Дубельт соскочил с дрожек и скорым шагом направился к садику, откуда
неслись звуки шарманки.
Садик был небольшой. Деревьев двадцать кольцом окружали хорошо
утоптанную полянку. Долговязый старик с бронзовым лицом вертел ручку