"Владислав Отрошенко. Наряд Мнемозины " - читать интересную книгу автора Под куполом заиграл рояль, зажглись прожекторы. Кавалер, улыбаясь
публике, стоял перед занавесом с поднятой вверх шпагой. - Прошу внимания, - сказал он (рояль затих). - Море! Из пушек с грохотом вырвались разноцветные огни салюта, из мельниц посыпался фейерверк, под куполом, заглушая друг друга, грянули одновременно и баянисты, и духовой оркестр, и спохватившийся рояль, из-за сереньких валунов вышли, танцуя под музыку, павлины с распущенными хвостами. Бархатный занавес поднялся, и Уриил увидел ночной небосвод, луну и темную, простиравшуюся до самых низких созвездий, бездну - только по призрачному блеску каменных островков и сиянию лунного пятна вдалеке можно было догадаться, что это море. И оно было настоящее, несмотря на то, что дрессировщик медведей, прятавшийся за кулисами, беспрестанно крутил рукоятку, отчего на переднем плане двигались, вырезанные из картона и выстроенные в несколько рядов, голубые с белыми гребнями волны. Все механизмы работали слаженно: пушки не переставали салютовать, мельницы крутились, над валунами летали светлячки, но кавалер был явно чем-то недоволен. Он бегал по арене и что-то кричал дрессировщику, усердно трудившемуся за кулисами. Но тот его не слышал в грохоте музыки и салюта, пока кавалер не догадался взять рупор, стоявший на тумбочке под гипсовым деревом. - Гедеон, подлец! Чем ты там занимаешься?! - завопил он. - Брось крутить эти дурацкие волны! Где Милые Образы Родителей?! Немедленно их на сцену! Дрессировщик выскочил из-за кулис, промчался через всю арену, повалив на ходу деревья, и выбежал вон из шатра. Назад он вернулся под звуки марша; штурвального и Аделаиду Ивановну. - Демиурга Александровича поставь на островок, - тут же распорядился кавалер, направив на дрессировщика рупор, - а художницу вот сюда, на бережок... Они ведь не купаться собирались, я знаю, а заниматься Живописью! Вскоре обе фигуры были установлены на сцене так, как того хотелось кавалеру: штурвальный стоял на камне в набедренной повязке, с бабочкой на шее ("Не трогать бабочку!" - прикрикнул кавалер на дрессировщика, который хотел было сорвать и это, последнее, украшение. Он никогда ее не снимал!); в одной руке Демиург держал копье, в другой - круглый бронзовый щит. Аделаида Ивановна в парчовой жилетке стояла на берегу, слегка склонив голову набок; настоящую кисть дрессировщик медведей, по-видимому, не успел отыскать в машине, и поэтому Аделаиде Ивановне вставили в руку, занесенную над холстом, незаточенный карандаш с привязанным к нему пучочком перьев. - А теперь, - объявил кавалер, - настала очередь эквилибриста! Пора, Тимоша! Совершай свой подвиг! Эквилибрист нерешительно вышел из-за кулис. Его белобрысая голова зачем-то была покрыта зеленой чалмой, на плече висел колчан, туго набитый стрелами. - Смелее, Тимоша! - подбадривал его кавалер. Эквилибрист выпустил металлический дротик - он, глухо ударившись, воткнулся в тело штурвального, чуть пониже ключицы, и завибрировал, как в плотной, окаменевшей древесине; эквилибрист быстро перезарядил арбалет и, особенно не прицеливаясь, - расстояние было небольшое, - выстрелил в Аделаиду Ивановну... Из-под купола под ноги стрелку спустились на тоненьких |
|
|