"Лев Сергеевич Овалов. Рассказы майора Пронина" - читать интересную книгу автора

подрядчики. Глотов, Кирьяков, Бочин... Их там, по-моему, человек пятнадцать.
Сыновья, а может, и работники ихние... Чаще всего они у Кирьякова
собираются. Приходят, уходят. Прямо штаб там у них какой-то...
- А Губинский бывает?
- Техник, который с тобой ходит? Нет, не замечал.
- Сейчас пойдем на рудник, - сказал я. - Я спущусь в шахту, а ты
останешься наверху. По моим соображениям, сегодня там обязательно должны
быть посетители. Ты по-прежнему не виден и не слышен. Но как только они
вылезут обратно, отправишься за ними, узнаешь, куда они пойдут, и вернешься
сюда.
Виктор взглянул на меня исподлобья.
- А что с тобой будет?
- Я тоже вернусь сюда. А если до двенадцати не приду, отправишься в
наше отделение, спросишь Васильева и расскажешь все, что тебе известно.
- А если я с тобой вниз?
Виктор зацарапал ногтем по скамейке.
- В следующий раз, - сказал я. - Понятно?
Низом, от реки, прошли мы к руднику, миновали уступы карьеров и подошли
к той самой шахте, которую рабочие прозвали Богатой и куда особенно не хотел
допустить меня Губинский.
- Ну, марш...
Я прикоснулся к плечу Виктора, он послушно отстранился и сразу растаял
в ночном, внезапно сгустившемся мраке.
Я ощупал в карманах револьверы, достал электрический фонарик, но зажечь
не рискнул. Постепенно освоился. Подошел к колодцу. Прислушался. Все тихо.
Ну, была не была! Пополз вниз по стремянкам. Темь. Тишь. Только слышу, как
сердце колотится.
Спустился кое-как вниз, чуть отошел в сторону и притаился. Ночь. Будто
во всем мире наступила вечная ночь и я остался один. Тихо-тихо. Только из
каких-то бесконечных глубин доносятся чьи-то вздохи. Страшно? Немного. И
очень-очень грустно. И такое ощущение, будто время мчится, неудержимо
сменяются минуты, часы, сутки. Сердце в груди бьется быстро-быстро, и
кажется, точно сам ты несешься стремглав куда-то.
Вдруг - шорох, и слабый стук, и слабый свет... Пришли! Спускается
кто-то в шахту!
Я не шелохнусь.
Так и есть. Спускаются. Двое. Трое... К поясам шахтерские лампы
прицеплены. Я еще подальше отполз. Встали они, переговариваются. Лиц не
рассмотреть, но слышу по голосам - нет среди них Губинского. А я надеялся в
шахте встретить его!
- Динамит у тебя где сложен? - спрашивает один.
- Близко, - отвечает другой.
- Сегодня надо перенести, - говорит третий.
Пошли они вниз, и я двигаюсь за ними в отдалении, по свету их ламп.
Неужели, думаю, они сегодня шахту взорвать собираются?
И шахту спасти надо, и взять мне их здесь не удастся - в трудное попал
положение. Оступлюсь, думаю, загремлю, придушат они меня тут, как мышь
клетью, и пистолеты мои не помогут.
А ночные посетители знай себе носят, переносят, устраивают что-то.
Тут опять слышу - спрашивает кто-то из них: