"Игорь Дмитриевич Овсяный. Тайна, в которой война рождалась..." - читать интересную книгу автора христианских и католических. Никто не делал из этого
скандала... Ришелье стремился установить восточный союз со шведами и германскими протестантскими князьями... Ришелье был кардиналом, Густав-Адольф и князья, о которых идет речь, были еретиками, т.е. "ужасными большевиками", той эпохи". Ссылаясь на опыт Наполеона и Фоша, автор заключает: каждый раз, когда Франция была союзником России, она выигрывала войны; каждый раз, когда она не являлась им, то проигрывала их. "Речь, следовательно, идет об основном законе французской политики". Конечно, автор не претендует на научный подход к проблеме. Но нельзя не признать, что его суждения основаны на фактах. И те, кто хотел их видеть, не мог не делать логически неизбежных выводов. В первые годы установления фашистского режима в Германии французское правительство как будто проявило намерение реалистически оценить возникшую обстановку. В мае 1935 г. СССР и Франция подписали договор о взаимной помощи. Это было крупным успехом советской дипломатии и тех сил во Франции, которые стояли на позиции защиты национальных интересов. Конечно, Советское правительство понимало, что французским лидерам было нелегко вступить на путь лояльного и искреннего сотрудничества с социалистическим государством. Мешали многолетняя предвзятость суждений, горы антисоветских небылиц, сфабрикованных капиталистической прессой. Можно ли было устранить препятствия? Советское правительство пыталось сделать это своей щедрой откровенностью при обмене мнениями по политическим и военным вопросам, делало все, чтобы создать атмосферу доверия и сотрудничества. К сожалению, этого не произошло. Договор с Советским Союзом (переговоры начал еще Барту) был подписан новым министром иностранных дел Лавалем. В беседе с советским полпредом во Франции В.П. Потемкиным министр произнес странную фразу. "...Он не скрывает, - сообщал Потемкин, - что стремится к соглашению с Германией... Если соглашение с Германией возможно только обходным путем, через соглашение Франции с Москвой, он готов пойти и этим путем". Как следовало понимать это заявление? "Фразу Лаваля о поисках путей сближения с Германией через Москву можно было бы как будто понять в смысле стремления к комбинации, объединяющей Францию, Германию и СССР, - отмечалось в одном из документов НКИД того времени. - Напрашивается, однако, более вероятное предположение, что либо Лаваль проговорился, либо сознательно, с циничной откровенностью сказал, что сближение с нами должно быть лишь целью запугивания Германии, чтобы добиться от нее больших уступок, иначе говоря, что Франция нас только разыгрывает". Дальнейший ход событий подтвердил правильность данной НКИД оценки |
|
|