"Амос Оз. Мой Михаэль" - читать интересную книгу автора

Он учился на третьем курсе геологического факультета. Родился и жил в
Холоне.
- Холодно в вашем Иерусалиме.
- Мой Иерусалим? С чего это вы взяли, что я из Иерусалима?
О, он просит прощения, если на этот раз ошибся, однако ему кажется, что
он прав. Он научился узнавать иерусалимцев с первого взгляда. Произнеся это,
он впервые посмотрел мне в глаза. У него глаза были карие. Я увидела в них
искорку смеха, но не веселую искорку. И сказала, что на сей раз его догадка
верна. Я и вправду из Иерусалима.
- Догадка? О, нет.
Он прикинулся обиженным, усмехнулся кончиками губ: нет, нет, это вовсе
не догадка. Он увидел во мне иерусалимку. Увидел? Этому тоже обучают на
геологическом факультете? Нет, конечно же, нет. Этому он научился у кошек. У
кошек?! Да, он любит наблюдать за кошками. Кошка никогда не подружится с
тем, кто не способен полюбить ее. Кошки никогда не ошибаются в людях.
- Вы - счастливчик, - сказала я радостно. Я засмеялась, и мой смех
выдал меня.
Затем Михаэль Гонен пригласил меня подняться вместе с ним на третий
этаж "Терра Санта", где будут демонстрироваться научные короткометражные
фильмы о Мертвом море и Араве - примыкающей к нему бесплодной равнине.
Когда, поднимаясь по лестнице, мы миновали место, где я поскользнулась,
Михаэль снова взял мой локоть в свою теплую ладонь. Будто эта ступенька
таила в себе опасность. Сквозь голубую шерсть я ощущала каждый из пяти его
пальцев. Он кашлянул, и я взглянула на него. Он поймал мой взгляд, и лицо
его залилось краской. Даже уши стали красными. Дождь стучал в окно. Михаэль
сказал:
- Что за ливень!
- Ливень, - согласилась я с таким воодушевлением, будто из его слов
вдруг выяснилось, что мы - родственники.
Поколебавшись, Михаэль добавил:
- Еще рано утром я видел туман, а потом задул ветер.
- В моем Иерусалиме зима - это зима, - заметила я с восторгом,
подчеркнув "мой Иерусалим", потому что хотела напомнить ему те - первые -
сказанные мне слова. Я хотела, чтобы он продолжал говорить. Но он не нашелся
с ответом, он вообще не был остер на язык. И поэтому снова улыбнулся. В
дождливый день в Иерусалиме. В здании "Терра Санта". На лестнице между
вторым и третьим этажом. Я не забыла.
Научный фильм показывал нам, как выпаривают воду до появления чистой
соли. Белоснежные кристаллы сверкали на фоне серой глины. Кристаллики
минералов были подобны нежным жилкам, тонким и очень хрупким. Серая глина
раскалывалась прямо у нас на глазах: поскольку фильм - учебный, явления
природы он представлял в убыстренной последовательности. Фильм был немым.
Черные шторы на окнах затеняли дневной свет. А еще был там старый профессор,
который время от времени что-то пояснял. Голос ученого - усталый,
надтреснутый. Мне вспомнился приятный голос доктора Розенталя, лечившего
меня от дифтерии, когда мне было девять лет. Несколько раз тонкой указкой
отмечал профессор основные моменты демонстрируемых картин, чтобы мысли его
студентов не отвлекались от главного. И только я была вольна замечать те
детали, от которых не было никакой пользы для науки, например, упрямые
ползущие растения пустыни, вновь и вновь появляющиеся на экране у подножия