"Амос Оз. Рифмы жизни и смерти" - читать интересную книгу авторачто происходит сейчас с тобой и со мной, происходит, по сути, только со
мной..." - Но посмотри, - говорит она. - Посмотри. Видишь, тут у тебя царапина, довольно глубокая. Даже было немного крови. Я могу это продезинфицировать? И заклеить пластырем? - Оставь. Не стоит. Это пустяк. - Ты наткнулся на что-то? У тебя и рубашка порвана? - Я сражался ради тебя с драконом. С семью колдунами, пятью чертями и драконом. Я убил их всех ради тебя, но еще до этого воткнули в меня меч. - Хватит. Не бойся. Это всего лишь йод. Полсекунды пожжет - и все. Вот так. Закончили. Что ж это, побеждаешь колдунов и драконов, но боишься капли йода и пластыря? И вот он уже не лежит на спине и уже не стыдится и не гордится, потому что сейчас он уже снова занят: он встает, закутывается в ее простыню, закуривает сигарету, гасит ее после двух-трех затяжек, на ощупь собирает свою одежду, разбросанную на циновке у кровати, отправляется помочиться и принять душ - обязательно холодный. Он выходит из ванной одетым, но совершенно мокрым, потому что решил не вытираться: так это освежает его лучше всего. - Кофе? С булочкой? С булочкой из тостера? Это займет у меня менее пяти минут. - Нет, спасибо тебе, маленькая белочка, я убегаю. Уже половина третьего. - Вот, вода уже закипела. По крайней мере, выпей кофе. - Спасибо, нет, Рахель, прости меня, но я и вправду буквально уже проглядывает сплющенное лицо лжи. - Скажи, нам было хорошо? Верно? - Очень. Мне было буквально великолепно с тобой. И послушай, Рахель. Я позвоню в ближайшее время. (Ты не позвонишь. Ибо зачем тебе это?) А ты, если возможно, не сердись. И не печалься. (Да ведь она уже опечалена из-за тебя, негодяй, и ты знаешь это, ты знал это заранее.) Привет, Хозелито, я предупреждаю тебя, чтобы ты хранил и берег эту девушку, иначе у тебя будут серьезные неприятности со мной. - Ему становится довольно трудно скрывать свое нетерпение. Рука его уже на ручке двери, на той самой ручке, которую он менее чем три часа назад пытался осторожно открыть снаружи, хотя вообще-то он тогда предпочел бы, чтобы дверь оставалась запертой. Но, если так, зачем же ты тащился сюда в темноте? Зачем трогал ручку этой двери? - Погоди минутку. Хотя бы стакан цветочного чая? Есть у меня и аргентинское мате... Может, ты все же останешься до утра? Хозелито, не правда ли, мы его приглашаем? - Спасибо вам обоим. Но я и вправду буквально должен. Я позвоню. Мы поговорим. И вдруг голос ее снова слегка дрожит и становится тише травы, как в те первые минуты, когда они вдвоем вышли из Дома культуры: - Ты разочарован? Мною? - Разочарован? С чего это вдруг? Чем? Она молчит. Пальцы ее силятся застегнуть верхнюю пуговицу на ночной рубашке, но это им не удается. Потому что пуговица уже застегнута. - Нет, я не разочарован. С чего это вдруг? Ты буквально прелестна, |
|
|