"Амос Оз. Рифмы жизни и смерти" - читать интересную книгу автора

что происходит сейчас с тобой и со мной, происходит, по сути, только со
мной..."
- Но посмотри, - говорит она. - Посмотри. Видишь, тут у тебя царапина,
довольно глубокая. Даже было немного крови. Я могу это продезинфицировать? И
заклеить пластырем?
- Оставь. Не стоит. Это пустяк.
- Ты наткнулся на что-то? У тебя и рубашка порвана?
- Я сражался ради тебя с драконом. С семью колдунами, пятью чертями и
драконом. Я убил их всех ради тебя, но еще до этого воткнули в меня меч.
- Хватит. Не бойся. Это всего лишь йод. Полсекунды пожжет - и все. Вот
так. Закончили. Что ж это, побеждаешь колдунов и драконов, но боишься капли
йода и пластыря?
И вот он уже не лежит на спине и уже не стыдится и не гордится, потому
что сейчас он уже снова занят: он встает, закутывается в ее простыню,
закуривает сигарету, гасит ее после двух-трех затяжек, на ощупь собирает
свою одежду, разбросанную на циновке у кровати, отправляется помочиться и
принять душ - обязательно холодный. Он выходит из ванной одетым, но
совершенно мокрым, потому что решил не вытираться: так это освежает его
лучше всего.
- Кофе? С булочкой? С булочкой из тостера? Это займет у меня менее пяти
минут.
- Нет, спасибо тебе, маленькая белочка, я убегаю. Уже половина
третьего.
- Вот, вода уже закипела. По крайней мере, выпей кофе.
- Спасибо, нет, Рахель, прости меня, но я и вправду буквально уже
должен идти. - Снова "и вправду", "буквально" - кодовые слова, за которыми
проглядывает сплющенное лицо лжи.
- Скажи, нам было хорошо? Верно?
- Очень. Мне было буквально великолепно с тобой. И послушай, Рахель. Я
позвоню в ближайшее время. (Ты не позвонишь. Ибо зачем тебе это?) А ты, если
возможно, не сердись. И не печалься. (Да ведь она уже опечалена из-за тебя,
негодяй, и ты знаешь это, ты знал это заранее.) Привет, Хозелито, я
предупреждаю тебя, чтобы ты хранил и берег эту девушку, иначе у тебя будут
серьезные неприятности со мной. - Ему становится довольно трудно скрывать
свое нетерпение. Рука его уже на ручке двери, на той самой ручке, которую он
менее чем три часа назад пытался осторожно открыть снаружи, хотя вообще-то
он тогда предпочел бы, чтобы дверь оставалась запертой. Но, если так, зачем
же ты тащился сюда в темноте? Зачем трогал ручку этой двери?
- Погоди минутку. Хотя бы стакан цветочного чая? Есть у меня и
аргентинское мате... Может, ты все же останешься до утра? Хозелито, не
правда ли, мы его приглашаем?
- Спасибо вам обоим. Но я и вправду буквально должен. Я позвоню. Мы
поговорим.
И вдруг голос ее снова слегка дрожит и становится тише травы, как в те
первые минуты, когда они вдвоем вышли из Дома культуры:
- Ты разочарован? Мною?
- Разочарован? С чего это вдруг? Чем?
Она молчит. Пальцы ее силятся застегнуть верхнюю пуговицу на ночной
рубашке, но это им не удается. Потому что пуговица уже застегнута.
- Нет, я не разочарован. С чего это вдруг? Ты буквально прелестна,